Поручик Дубов, уже не молодой армейский служака, и вольноопределяющийся Кнапс сидели и выпивали. - Великолепный пёс! - говорил Дубов, показывая Кнапсу свою собаку Милку.- Заме-ча-тельная собака! Вы обратите внимание на морду! Морда одна чего стоит! Ежели на любителя наскочить, так за одну морду двести рублей дадут! Не верите? В таком случае вы ничего не понимаете... - Я понимаю, но... - Ведь сеттер, чистокровный английский сеттер! Стойка поразительная, а чутьё... нюх! Боже, какой нюх! Знаете, сколько я дал за Милку, когда она была ещё щенком? Сто рублей! Дивная собака! Ше-ельма, Милка! Ду-ура, Милка! Поди сюда, поди сюда... собачечка, пёсик мой... Дубов привлёк к себе Милку и поцеловал её между ушей. На глазах у него выступили слёзы. - Никому тебя не отдам... красавица моя... разбойник этакий. Ведь ты любишь меня, Милка? Любишь?.. Ну, пошла вон! - крикнул вдруг поручик.- Грязными лапами прямо на мундир лезешь! Да, Кнапс, полтораста рублей дал, за щенка! Стало быть, было за что! Одно только жаль: охотиться мне некогда! Гибнет без дела собака, талант свой зарывает... Потому-то и продаю. Купите, Кнапс! Всю жизнь будете благодарны! Ну, если у вас денег мало, то извольте, я уступлю вам половину... Берите за пятьдесят! Грабьте! - Нет, голубчик...- вздохнул Кнапс.- Будь ваша Милка мужеского пола, то, может быть, я и купил бы, а то... - Милка не мужеского пола? - изумился поручик.- Кнапс, что с вами? Милка не мужеского... пола?! Ха-ха! Так что же она по-вашему? Сука? Ха-ха... Хорош мальчик! Он ещё не умеет отличить кобеля от суки! - Вы мне говорите, словно я слеп или ребёнок...- обиделся Кнапс.- Конечно, сука! - Пожалуй, вы ещё скажете, что я дама! Ах, Кнапс, Кнапс! А ещё тоже в техническом кончили! Нет, душа моя, это настоящий, чистокровный кобель! Мало того, любому кобелю десять очков вперёд даст, а вы... не мужеского пола! Ха-ха... - Простите, Михаил Иванович, но вы... просто за дурака меня считаете... Обидно даже... - Ну, не нужно, чёрт с вами... Не покупайте... Вам не втолкуешь! Вы скоро скажете, что у неё это не хвост, а нога... Не нужно. Вам же хотел одолжение сделать. Вахрамеев, коньяку! Денщик подал ещё коньяку. Приятели налили себе по стакану и задумались. Прошло полчаса в молчании. - А хоть бы и женского пола...- прервал молчание поручик, угрюмо глядя на бутылку.- Удивительное дело! Для вас же лучше. Принесёт вам щенят, а что ни щенок, то и четвертная... Всякий у вас охотно купит. Не знаю, почему это вам так нравятся кобели! Суки в тысячу раз лучше. Женский пол и признательнее и привязчивее... Ну, уж если вы так боитесь женского пола, то извольте, берите за двадцать пять. - Нет, голубчик... Ни копейки не дам. Во-первых, собака мне не нужна, а во-вторых, денег нет. - Так бы и сказали раньше. Милка, пошла отсюда! Денщик подал яичницу. Приятели принялись за неё и молча очистили сковороду. - Хороший вы малый, Кнапс, честный...- сказал поручик, вытирая губы.- Жалко мне вас так отпускать, чёрт подери... Знаете что? Берите собаку даром! - Куда же я её, голубчик, возьму? - сказал Кнапс и вздохнул.- И кто у меня с ней возиться будет? - Ну, не нужно, не нужно... чёрт с вами! Не хотите, и не нужно... Куда же вы? Сидите! Кнапс, потягиваясь, встал и взялся за шапку. - Пора, прощайте...- сказал он, зевая. - Так постойте же, я вас провожу. Дубов и Кнапс оделись и вышли на улицу. Первые сто шагов прошли молча. - Вы не знаете, кому бы это отдать собаку? - начал поручик.- Нет ли у вас таких знакомых? Собака, вы видели, хорошая, породистая, но... мне решительно не нужна! - Не знаю, милый... Какие же у меня тут знакомые? До самой квартиры Кнапса приятели не сказали больше ни одного слова. Только когда Кнапс пожал поручику руку и отворил свою калитку, Дубов кашлянул и как-то нерешительно выговорил: - Вы не знаете, здешние живодёры собак принимают или нет? - Должно быть, принимают... Наверное не могу сказать. - Пошлю завтра с Вахрамеевым... Чёрт с ней, пусть с неё кожу сдерут... Мерзкая собака! Отвратительная! Мало того, что нечистоту в комнатах завела, но ещё в кухне вчера всё мясо сожрала, п-п-подлая... Добро бы, порода хорошая, а то чёрт знает что, помесь дворняжки со свиньёй. Спокойной ночи! - Прощайте! - сказал Кнапс. Калитка хлопнула и поручик остался один.Поручик Дубов, уже не молодой армейский служака, и вольноопределяющийся Кнапс сидели и выпивали. — Великолепный пес! — говорил Дубов, показывая Кнапсу свою собаку Милку. — Заме-ча-тельная собака! Вы обратите внимание на морду! Морда одна чего стоит! Ежели на любителя наскочить, так за одну морду двести рублей дадут! Не верите? В таком случае вы ничего не понимаете... — Я понимаю, но... — Ведь сеттер, чистокровный английский сеттер! Стойка поразительная, а чутье... шох! Боже, какой нюх! Знаете, сколько я дал за Милку, когда она была еще щенком? Сто рублей! Дивная собака! Ше-ельма, Милка! Ду-ура, Милка! Поди сюда, поди сюда... собачечка, песик мой... Дубов привлек к себе Милку и поцеловал ее между ушей. На глазах у него выступили слезы. — Никому тебя не отдам... красавица моя... разбойник этакий. Ведь ты любишь меня, Милка? Любишь?.. Ну, пошла вон! — крикнул вдруг поручик. — Грязными лапами прямо на мундир лезешь! Да, Кнапс, полтораста рублей дал, за щенка! Стало быть, было за что! Одно только жаль: охотиться мне некогда! Гибнет без дела собака, талант свой зарывает... Потому-то и продаю. Купите, Кнапс! Всю жизнь будете благодарны! Ну, если у вас денег мало, то извольте, я уступлю вам половину... Берите за пятьдесят! Грабьте! — Нет, голубчик... — вздохнул Кнапс. — Будь ваша Милка мужеского пола, то, может быть, я и купил бы, а то... — Милка не мужеского пола? — изумился поручик. — Кнапс, что с вами? Милка не мужеского... пола?! Ха-ха! Так что же она по-вашему? Сука? Ха-ха... Хорош мальчик! Он еще не умеет отличить кобеля от суки! — Вы мне говорите, словно я слеп или ребенок... — обиделся Кнапс. — Конечно, сука! — Пожалуй, вы еще скажете, что я дама! Ах, Кнапс, Кнапс! А еще тоже в техническом кончили! Нет, душа моя, это настоящий, чистокровный кобель! Мало того, любому кобелю десять очков вперед даст, а вы... не мужеского пола! Ха-ха... — Простите, Михаил Иванович, но вы... просто за дурака меня считаете... Обидно даже... — Ну, не нужно, чёрт с вами... Не покупайте... Вам не втолкуешь! Вы скоро скажете, что у нее это не хвост, а нога... Не нужно. Вам же хотел одолжение сделать. Вахрамеев, коньяку! Денщик подал еще коньяку. Приятели налили себе по стакану и задумались. Прошло полчаса в молчании. — А хоть бы и женского пола... — прервал молчание поручик, угрюмо глядя на бутылку. — Удивительное дело! Для вас же лучше. Принесет вам щенят, а что ни щенок, то и четвертная... Всякий у вас охотно купит. Не знаю, почему это вам так нравятся кобели! Суки в тысячу раз лучше. Женский пол и признательнее и привязчивее... Ну, уж если вы так боитесь женского пола, то извольте, берите за двадцать пять. — Нет, голубчик... Ни копейки не дам. Во-первых, собака мне не нужна, а во-вторых, денег нет. — Так бы и сказали раньше. Милка, пошла отсюда! Денщик подал яичницу. Приятели принялись за нее и молча очистили сковороду. — Хороший вы малый, Кнапс, честный... — сказал поручик, вытирая губы. — Жалко мне вас так отпускать, чёрт подери... Знаете что? Берите собаку даром! — Куда же я ее, голубчик, возьму? — сказал Кнапс и вздохнул. — И кто у меня с ней возиться будет? — Ну, не нужно, не нужно... чёрт с вами! Не хотите, и не нужно... Куда же вы? Сидите! Кнапс, потягиваясь, встал и взялся за шапку. — Пора, прощайте... — сказал он, зевая. — Так постойте же, я вас провожу. Дубов и Кнапс оделись и вышли на улицу. Первые сто шагов прошли молча. — Вы не знаете, кому бы это отдать собаку? — начал поручик. — Нет ли у вас таких знакомых? Собака, вы видели, хорошая, породистая, но... мне решительно не нужна! — Не знаю, милый... Какие же у меня тут знакомые? До самой квартиры Кнапса приятели не сказала больше ни одного слова. Только когда Кнапс пожал поручику руку и отворил свою калитку, Дубов кашлянул и как-то нерешительно выговорил: — Вы не знаете, здешние живодеры собак принимают или нет? — Должно быть, принимают... Наверное не могу сказать. — Пошлю завтра с Вахрамеевым... Чёрт с ней, пусть с нее кожу сдерут... Мерзкая собака! Отвратительная! Мало того, что нечистоту в комнатах завела, но еще в кухне вчера всё мясо сожрала, п-п-подлая... Добро бы, порода хорошая, а то чёрт знает что, помесь дворняжки со свиньей. Спокойной ночи! — Прощайте! — сказал Кнапс. Калитка хлопнула и поручик остался один.
Поручик Дубов, уже не молодой армейский служака, и вольноопределяющийся Кнапс сидели и выпивали.
Великолепный пёс! - говорил Дубов, показывая Кнапсу свою собаку Милку.- Заме-ча-тельная собака! Вы обратите внимание на морду! Морда одна чего стоит! Ежели на любителя наскочить, так за одну морду двести рублей дадут! Не верите? В таком случае вы ничего не понимаете…
Я понимаю, но…
Ведь сеттер, чистокровный английский сеттер! Стойка поразительная, а чутьё… нюх! Боже, какой нюх! Знаете, сколько я дал за Милку, когда она была ещё щенком? Сто рублей! Дивная собака! Ше-ельма, Милка! Ду-ура, Милка! Поди сюда, поди сюда… собачечка, пёсик мой…
Дубов привлёк к себе Милку и поцеловал её между ушей. На глазах у него выступили слёзы.
Никому тебя не отдам… красавица моя… разбойник этакий. Ведь ты любишь меня, Милка? Любишь?.. Ну, пошла вон! - крикнул вдруг поручик.- Грязными лапами прямо на мундир лезешь! Да, Кнапс, полтораста рублей дал, за щенка! Стало быть, было за что! Одно только жаль: охотиться мне некогда! Гибнет без дела собака, талант свой зарывает… Потому-то и продаю. Купите, Кнапс! Всю жизнь будете благодарны! Ну, если у вас денег мало, то извольте, я уступлю вам половину… Берите за пятьдесят! Грабьте!
Нет, голубчик…- вздохнул Кнапс.- Будь ваша Милка мужеского пола, то, может быть, я и купил бы, а то…
Милка не мужеского пола? - изумился поручик.- Кнапс, что с вами? Милка не мужеского… пола?! Ха-ха! Так что же она по-вашему? Сука? Ха-ха… Хорош мальчик! Он ещё не умеет отличить кобеля от суки!
Вы мне говорите, словно я слеп или ребёнок…- обиделся Кнапс.- Конечно, сука!
Пожалуй, вы ещё скажете, что я дама! Ах, Кнапс, Кнапс! А ещё тоже в техническом кончили! Нет, душа моя, это настоящий, чистокровный кобель! Мало того, любому кобелю десять очков вперёд даст, а вы… не мужеского пола! Ха-ха…
Простите, Михаил Иванович, но вы… просто за дурака меня считаете… Обидно даже…
Ну, не нужно, чёрт с вами… Не покупайте… Вам не втолкуешь! Вы скоро скажете, что у неё это не хвост, а нога… Не нужно. Вам же хотел одолжение сделать. Вахрамеев, коньяку!
Денщик подал ещё коньяку. Приятели налили себе по стакану и задумались. Прошло полчаса в молчании.
А хоть бы и женского пола…- прервал молчание поручик, угрюмо глядя на бутылку.- Удивительное дело! Для вас же лучше. Принесёт вам щенят, а что ни щенок, то и четвертная… Всякий у вас охотно купит. Не знаю, почему это вам так нравятся кобели! Суки в тысячу раз лучше. Женский пол и признательнее и привязчивее… Ну, уж если вы так боитесь женского пола, то извольте, берите за двадцать пять.
Нет, голубчик… Ни копейки не дам. Во-первых, собака мне не нужна, а во-вторых, денег нет.
Так бы и сказали раньше. Милка, пошла отсюда!
Денщик подал яичницу. Приятели принялись за неё и молча очистили сковороду.
Хороший вы малый, Кнапс, честный…- сказал поручик, вытирая губы.- Жалко мне вас так отпускать, чёрт подери… Знаете что? Берите собаку даром!
Куда же я её, голубчик, возьму? - сказал Кнапс и вздохнул.- И кто у меня с ней возиться будет?
Ну, не нужно, не нужно… чёрт с вами! Не хотите, и не нужно… Куда же вы? Сидите!
Кнапс, потягиваясь, встал и взялся за шапку.
Пора, прощайте…- сказал он, зевая.
Так постойте же, я вас провожу.
Дубов и Кнапс оделись и вышли на улицу. Первые сто шагов прошли молча.
Вы не знаете, кому бы это отдать собаку? - начал поручик.- Нет ли у вас таких знакомых? Собака, вы видели, хорошая, породистая, но… мне решительно не нужна!
Не знаю, милый… Какие же у меня тут знакомые?
До самой квартиры Кнапса приятели не сказали больше ни одного слова. Только когда Кнапс пожал поручику руку и отворил свою калитку, Дубов кашлянул и как-то нерешительно выговорил:
Вы не знаете, здешние живодёры собак принимают или нет?
Должно быть, принимают… Наверное не могу сказать.
Пошлю завтра с Вахрамеевым… Чёрт с ней, пусть с неё кожу сдерут… Мерзкая собака! Отвратительная! Мало того, что нечистоту в комнатах завела, но ещё в кухне вчера всё мясо сожрала, п-п-подлая… Добро бы, порода хорошая, а то чёрт знает что, помесь дворняжки со свиньёй. Спокойной ночи!
Прощайте! - сказал Кнапс.
Калитка хлопнула и поручик остался один.
Антон Павлович Чехов
Поручик Дубов, уже не молодой армейский служака, и вольноопределяющийся Кнапс сидели и выпивали.
Великолепный пес! - говорил Дубов, показывая Кнапсу свою собаку Милку. - Заме-ча-тельная собака! Вы обратите внимание на морду! Морда одна чего стоит! Ежели на любителя наскочить, так за одну морду двести рублей дадут! Не верите? В таком случае вы ничего не понимаете…
Я понимаю, но…
Ведь сеттер, чистокровный английский сеттер! Стойка поразительная, а чутье… шох! Боже, какой нюх! Знаете, сколько я дал за Милку, когда она была еще щенком? Сто рублей! Дивная собака! Ше-ельма, Милка! Ду-ура, Милка! Поди сюда, поди сюда… собачечка, песик мой…
Дубов привлек к себе Милку и поцеловал ее между ушей. На глазах у него выступили слезы.
Никому тебя не отдам… красавица моя… разбойник этакий. Ведь ты любишь меня, Милка? Любишь?.. Ну, пошла вон! - крикнул вдруг поручик. - Грязными лапами прямо на мундир лезешь! Да, Кнапс, полтораста рублей дал, за щенка! Стало быть, было за что! Одно только жаль: охотиться мне некогда! Гибнет без дела собака, талант свой зарывает… Потому-то и продаю. Купите, Кнапс! Всю жизнь будете благодарны! Ну, если у вас денег мало, то извольте, я уступлю вам половину… Берите за пятьдесят! Грабьте!
Нет, голубчик… - вздохнул Кнапс. - Будь ваша Милка мужеского пола, то, может быть, я и купил бы, а то…
Милка не мужеского пола? - изумился поручик. - Кнапс, что с вами? Милка не мужеского… пола?! Ха-ха! Так что же она по-вашему? Сука? Ха-ха… Хорош мальчик! Он еще не умеет отличить кобеля от суки!
Вы мне говорите, словно я слеп или ребенок… - обиделся Кнапс. - Конечно, сука!
Пожалуй, вы еще скажете, что я дама! Ах, Кнапс, Кнапс! А еще тоже в техническом кончили! Нет, душа моя, это настоящий, чистокровный кобель! Мало того, любому кобелю десять очков вперед даст, а вы… не мужеского пола! Ха-ха…
Простите, Михаил Иванович, но вы… просто за дурака меня считаете… Обидно даже…
Ну, не нужно, чёрт с вами… Не покупайте… Вам не втолкуешь! Вы скоро скажете, что у нее это не хвост, а нога… Не нужно. Вам же хотел одолжение сделать. Вахрамеев, коньяку!
Денщик подал еще коньяку. Приятели налили себе по стакану и задумались. Прошло полчаса в молчании.
А хоть бы и женского пола… - прервал молчание поручик, угрюмо глядя на бутылку. - Удивительное дело! Для вас же лучше. Принесет вам щенят, а что ни щенок, то и четвертная… Всякий у вас охотно купит. Не знаю, почему это вам так нравятся кобели! Суки в тысячу раз лучше. Женский пол и признательнее и привязчивее… Ну, уж если вы так боитесь женского пола, то извольте, берите за двадцать пять.
Нет, голубчик… Ни копейки не дам. Во-первых, собака мне не нужна, а во-вторых, денег нет.
Так бы и сказали раньше. Милка, пошла отсюда!
Денщик подал яичницу. Приятели принялись за нее и молча очистили сковороду.
Хороший вы малый, Кнапс, честный… - сказал поручик, вытирая губы. - Жалко мне вас так отпускать, чёрт подери… Знаете что? Берите собаку даром!
Куда же я ее, голубчик, возьму? - сказал Кнапс и вздохнул. - И кто у меня с ней возиться будет?
Ну, не нужно, не нужно… чёрт с вами! Не хотите, и не нужно… Куда же вы? Сидите!
Кнапс, потягиваясь, встал и взялся за шапку.
Пора, прощайте… - сказал он, зевая.
Так постойте же, я вас провожу.
Дубов и Кнапс оделись и вышли на улицу. Первые сто шагов прошли молча.
Вы не знаете, кому бы это отдать собаку? - начал поручик. - Нет ли у вас таких знакомых? Собака, вы видели, хорошая, породистая, но… мне решительно не нужна!
Не знаю, милый… Какие же у меня тут знакомые?
До самой квартиры Кнапса приятели не сказала больше ни одного слова. Только когда Кнапс пожал поручику руку и отворил свою калитку, Дубов кашлянул и как-то нерешительно выговорил:
Вы не знаете, здешние живодеры собак принимают или нет?
Должно быть, принимают… Наверное не могу сказать.
Пошлю завтра с Вахрамеевым… Чёрт с ней, пусть с нее кожу сдерут… Мерзкая собака! Отвратительная! Мало того, что нечистоту в комнатах завела, но еще в кухне вчера всё мясо сожрала, п-п-подлая… Добро бы, порода хорошая, а то чёрт знает что, помесь дворняжки со свиньей. Спокойной ночи!
Прощайте! - сказал Кнапс.
Калитка хлопнула и поручик остался один.
Рассказ «Дорогая собака», написанный Чеховым в 1885 году, относится к раннему периоду творчества писателя. Середина 1880-х гг. – время расцвета Чехова как миниатюриста, автора коротких юмористических рассказов. Рассказ за подписью А. Чехонте был опубликован в ноябре 1885 года в юмористическом журнале «Осколки», с которым в это время сотрудничал писатель. Чехов включил рассказ в вышедший в 1887 году сборник «Невинные речи». В 1889 году без разрешения писателя миниатюра была перепечатана под названием «Собака» в журнале «Сверчок». При подготовке текста для включения в собрание сочинений Чехов изменил фамилию поручика (с Дубоносова на Дубов) и устранил вульгаризмы и бранные слова. Кроме того, автор дополнил последнюю фразу Дубова словами «п-п-подлая», «Мерзкая собака! Отвратительная!», «помесь дворняжки со свиньей», усилив эмоциональную характерность речи раздосадованного поручика.
Сам Чехов отмечал, что рассказы, подобные «Дорогой собаке», он «пишет обыкновенно наотмашь». В рассказе преобладает яркое анекдотическое начало, а юмор весьма беззаботен.
Пережив в 1880-е гг. восторженное увлечение Гоголем, Чехов в рассказе «Дорогая собака» создает ситуацию, максимально приближенную к эпизоду «Мертвых душ». У Гоголя помещик Ноздрев поочередно предлагал Чичикову купить у него жеребца, кобылу, собак и даже шарманку. У Чехова Дубов также настойчиво и назойливо предлагает своему приятелю Кнапсу купить у него собаку. В начале диалога, подобно гоголевскому персонажу, гордившемуся «бочковатостью ребр и комкостью лап» своих щенков, поручик расхваливает поразительную стойку, нюх и внешний вид Милки: «Морда одна чего стоит!». Чехов точно воспроизводит речевую манеру Ноздрева: Дубов так же, как и Ноздрев, преувеличивает, «льет пули». В речи поручика постоянно мелькают незаконченные фразы, восклицательные интонации сменяются вопросительными. Манера поведения Дубова напоминает гоголевского героя: чувство расположенности внезапно сменяется неприязнью, а восторженные слова – резкостями и бранью.
Пытаясь найти собственные сюжетные решения. Чехов использует шаржированное сгущение красок: Дубов так хочет продать Милку, что даже пытается выдать ее за кобеля.
Писатель использует в рассказе ступенчатую композицию, последовательно переходя от исходной ситуации к противоположному ей по содержанию финалу. Начатая содержательная тема при этом постепенно снижается и в конце рассказа снимается. Особенность композиции «Дорогой собаки» - быстрое, динамичное развертывание линейного сюжета. Писатель одним предложением вводит читателя в суть изложения. Финал произведения контрастирует с началом рассказа: Дубов готов отдать собаку не за 200 рублей, а даром; Милка из «чистокровного английского сеттера» превращается в помесь «дворняжки со свиньей».
Новеллу отличает поразительная краткость, обусловленная требованиями юмористических журналов к объему рассказов – не более 100 строк. Краткость достигается за счет малого количества персонажей: в рассказе фигурируют два героя – поручик Дубов и его приятель Кнапс. При предельно малой форме удивительно емко и широко раскрыты характеры героев рассказа.
Рассказ написан от третьего лица, авторская речь в нем практически отсутствует. Главная роль в миниатюре принадлежит диалогу, при помощи которого в рассказе организуется передача движения. Портретная характеристика героев в рассказе отсутствует, характер героев раскрывается через речь – динамичную, имеющую разнообразные интонации, сопровождающуюся выразительной жестикуляцией.
В рассказе «Дорогая собака» Чехов использует смех, как такой способ восприятия окружающего мира, который позволяет открыть то, что невозможно увидеть в серьезном ракурсе.
