Лев Толстой
Великий русский писатель, который получил домашнее образование, но стал самым знаменитым писателем не только в России, но и в мире. Его роман «Анна Каренина» стали читать все, масштабная картина нравов и быта дворянской среды Петербурга и Москвы заинтересовало всем, ведь главная концепция романа, трагическая любовь замужней дамы Анни Каренины.
Сегодня этот роман хотят экранизировать многие знаменитые режиссеры. Толстой был противником государственной системы, он отказался от Нобелевской премии, его жизнь был бурным и трагическим. Каждая его мысль это цитата.
Цитаты и афоризмы Льва Толстого
Чем больше мы любим, тем обширнее, полнее и радостнее становится наша жизнь.
Всегда кажется, что нас любят за то, что мы хороши. А не догадываемся, что любят нас оттого, что хороши те, кто нас любит.
Любить - значит жить жизнью того, кого любишь.
Я уверен, что смысл жизни для каждого из нас - просто расти в любви.
Любить? Всех любить и всегда любить нельзя - не осилишь. Разумеется, это хорошо бы. Но это невозможно, как невозможно не спать. И тот, кто точно любил, знает, и чем сильнее он любил, знает, что этого нельзя. Не достанет внимания. Чтоб полюбить, надо вникнуть в чужую душу. А это труд, для которого нужны силы.
Без любви жить легче. Но без неё нет смысла.
У меня нет всего, что я люблю. Но я люблю всё, что у меня есть.
Брак истинный только тот, который освещает любовь.
Все великие перемены в жизни одного человека, а также и всего человечества, начинаются и совершаются в мысли. Для того, чтобы могла произойти перемена чувств и поступков, должна произойти прежде всего перемена мысли.
Большая часть мужчин требует от своих жен достоинств, которых они сами не стоят.
Не говоря уже о любви ко мне, которой нет и следа, ей не нужна и моя любовь к ней, ей нужно одно: чтобы люди думали, что я люблю ее. Ужасно.
Любовь - это сущность души, она должна укрепиться и очиститься от всех дурных чувств, раздражения и иронии, направленных против человека.
Каждый мечтает изменить мир, но никто не ставит целью изменить самого себя.
Настоящее познание дается сердцем. Мы знаем только то, что любим.
Надо верить в возможность счастья, чтобы быть счастливым.
Толстой Лев Николаевич
Где любовь, там и бог
Л.Н.Толстой
ГДЕ ЛЮБОВЬ, ТАМ И БОГ
Жил в городе сапожник Мартын Авдеич. Жил он в подвале, в горенке об одном окне. Окно было на улицу. В окно видно было, как проходили люди; хоть видны были только ноги, но Мартын Авдеич по сапогам узнавал людей. Мартын Авдеич жил давно на одном месте, и знакомства много было. Редкая пара сапог в околодке не побывала и раз и два у него в руках. На какие подметки подкинет, на какие латки положит, какие обошьет, а другой раз и новые головки сделает. И часто в окно он видал свою работу. Работы было много, потому что работал Авдеич прочно, товар ставил хороший, лишнего не брал и слово держал. Если может к сроку сделать - возьмется, а нет, так и обманывать не станет, вперед говорит. И знали все Авдеича, и у него не переводилась работа. Авдеич и всегда был человек хороший, но под старость стал он больше о душе своей думать и больше к богу приближаться. Еще когда Мартын у хозяина жил, померла у него жена. И остался после жены один мальчик - трех годов. Дети у них не жили. Старшие все прежде померли. Хотел сначала Мартын сынишку сестре в деревню отдать, потом пожалел - подумал: "Тяжело будет Капитошке моему в чужой семье расти, оставлю его при себе". И отошел Авдеич от хозяина и стал с сынишкой на квартире жить. Да не дал бог Авдеичу в детях счастья. Только подрос мальчик, стал отцу помогать, только бы на него радоваться, напала на Капитошку болезнь, слег мальчик, погорел недельку и помер. Схоронил Мартын сына и отчаялся. Так отчаялся, что стал на бога роптать. Скука такая нашла на Мартына, что не раз просил у бога смерти и укорял бога за то, что он не его, старика, прибрал, а любимого единственного сына. Перестал Авдеич и в церковь ходить. И вот зашел раз к Авдеичу от Троицы земляк-старичок - уж восьмой год странствовал. Разговорился с ним Авдеич и стал ему на свое горе жаловаться.
И жить, - говорит, - божий человек, больше неохота. Только бы помереть. Об одном бога прошу. Безнадежный я остался теперь человек.
И сказал ему старичок:
Не хорошо ты говоришь, Мартын, нам нельзя божьи дела судить. Не нашим умом, а божьим судом. Твоему сыну судил бог помереть, а тебе - жить. Значит, так лучше. А что отчаиваешься, так это оттого, что ты для своей радости жить хочешь.
А для чего же жить-то? - спросил Мартын. И старичок сказал:
Для бога, Мартын, жить надо. Он тебе жизнь дает, для него и жить надо. Когда для него жить станешь, ни о чем тужить не станешь, и все тебе легко покажется.
Помолчал Мартын и говорит:
А как же для бога жить-то?
И сказал старичок:
А жить как для бога, то нам Христос показал. Ты грамоте знаешь? Купи Евангелие и читай, там узнаешь, как для бога жить. Там все показано.
И запали эти слова в сердце Авдеичу. И пошел он в тот же день, купил себе Новый завет крупной печати и стал читать.
Хотел Авдеич читать только по праздникам, да как начал читать, так ему на душе хорошо стало, что стал каждый день читать. Другой раз так зачитается, что в лампе весь керосин выгорит, и все от книги оторваться не может. И стал так читать Авдеич каждый вечер. И что больше читал, то яснее понимал, чего от него бог хочет и как надо для бога жить, и все легче и легче ему становилось на сердце. Бывало, прежде, спать ложится, охает он и крехчет и все про Капитошку вспоминает, а теперь только приговаривает: "Слава тебе, слава тебе, господи! Твоя воля". И с той поры переменилась вся жизнь Авдеича. Бывало прежде, праздничным делом захаживал и он в трактир чайку попить, да и от водочки не отказывался. Выпьет, бывало, с знакомым человеком и хоть не пьян, а все-таки выходил из трактира навеселе и говаривал пустое: и окрикнет и 1000 оговорит человека. Теперь все это само отошло от него. Жизнь стала его тихая и радостная. С утра садится за работу, отработает свое время, снимет лампочку с крючка, поставит на стол, достанет с полки книгу, разложит и сядет читать. И что больше читает, то больше понимает и то яснее и веселее на сердце.
Случилось раз, поздно зачитался Мартын. Читал он Евангелие от Луки. Прочел он главу шестую, прочел он стихи: "Ударившему тебя по щеке подставь и другую; и отнимающему у тебя верхнюю одежду не препятствуй ваять и рубашку. Всякому просящему у тебя давай, и от взявшего твое не требуй назад. И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними".
"Что вы зовете меня: господи, господи! и не делаете того, что я говорю? Всякий приходящий ко мне, слушающий слова мои и исполняющий их, скажу вам, кому подобен. Он подобен человеку, строящему дом, который копал, углубился и положил основание на камне, почему, когда случилось наводнение, и вода наперла на этот дом, то не могла поколебать его, потому что он основан был на камне. А слушающий и не исполняющий подобен человеку, построившему дом на земле без основания, который, когда наперла на него вода, тотчас обрушился; и разрушение дома сего было великое".
Прочел эти слова Авдеич, и радостно ему стало на душе. Снял он очки, положил на книгу, облокотился на стол и задумался. И стал он примерять свою жизнь к словам этим. И думает сам с собой:
Что, мой дом на камне или на песке? Хорошо, как на камне. И легко так-то, один сидишь, кажется, все и сделал, как бог велит, а рассеешься - и опять согрешишь. Все ж буду тянуться. Уж хорошо очень. Помоги мне господи!
Подумал он так, хотел ложиться, да жаль было оторваться от книги. И стал читать еще 7-ю главу. Прочел он про сотника, прочел про сына вдовы, прочел про ответ ученикам Иоанновым и дошел до того места, где богатый фарисей позвал господа к себе в гости, и прочел о том, как женщина-грешница помазала ему ноги и омывала их слезами, и как он оправдал ее. И дошел он до 44-го стиха и стал читать; "И обратившись к женщине, сказал Симону: видишь ли ты сию женщину? Я пришел в дом твой, и ты воды мне на ноги не дал; а она слезами облила мне ноги и волосами головы своей отерла. Ты целования мне не дал, а она с тех пор, как я пришел, не перестает целовать у меня ноги. Ты головы мне маслом не помазал; а она миром помазала мне ноги". Прочел он эти стихи и думает: "Воды на ноги не дал, целования не дал, головы маслом не помазал..."
И опять снял очки Авдеич, положил на книгу и опять задумался.
"Такой же, видно, как я, фарисей-то был. Тоже, я чай, только об себе помнил. Как бы чайку напиться, да в тепле, да в холе, а нет того, чтобы об госте подумать. Об себе помнил, а об госте и заботушки нет. А гость-то кто? Сам господь. Кабы ко мне пришел, разве я так бы сделал?"
И облокотился на обе руки Авдеич и не видал, как задремал.
Мартын! - вдруг как задышало что-то у него над ухом.
Ребята, мы вкладываем душу в сайт. Cпасибо за то,
что открываете эту
красоту. Спасибо за вдохновение и мурашки.
Присоединяйтесь к нам в Facebook
и ВКонтакте
Он был первым, кто отказался от авторского права, был противником государственной системы, а за отрицание религиозных авторитетов его отлучили от церкви. Он отказался от Нобелевской премии, ненавидел деньги и выступал на стороне крестьян. Таким его не знал еще никто. Его имя - Лев Толстой.
- Сила правительства держится на невежестве народа, и оно знает это и потому всегда будет бороться против просвещения. Пора нам понять это.
- Каждый хочет изменить человечество, но никто не задумывается о том, как изменить себя.
- Все приходит к тому, кто умеет ждать.
- Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему.
- Сильные люди всегда просты.
- Всякий пусть метет перед своей дверью. Если каждый будет делать так, вся улица будет чиста.
- Всегда кажется, что нас любят за то, что мы так хороши. А не догадываемся, что любят нас оттого, что хороши те, кто нас любит.
- Без любви жить легче. Но без нее нет смысла.
- У меня нет всего, что я люблю. Но я люблю все, что у меня есть.
- Мир движется вперед благодаря тем, кто страдает.
- Величайшие истины - самые простые.
- Дело не в том, чтобы знать много, а в том, чтобы знать из всего того, что можно знать, самое нужное.
- Люди часто гордятся чистотой своей совести только потому, что они обладают короткой памятью.
- Нет того негодяя, который, поискав, не нашел бы негодяев в каком-нибудь отношении хуже себя и который поэтому не мог бы найти повода гордиться и быть довольным собой.
- Зло только внутри нас, то есть там, откуда его можно вынуть.
- Человек должен быть всегда счастливым; если счастье кончается, смотри, в чем ошибся.
- Я уверен, что смысл жизни для каждого из нас - просто расти в любви.
- Все строят планы, и никто не знает, проживет ли он до вечера.
- Нет таких условий, к которым человек не мог бы привыкнуть, в особенности если он видит, что все окружающие его живут так же.
- Одно из самых удивительных заблуждений - что счастье человека в том, чтобы ничего не делать.
P.S. На своиx лекцияx Владимир Набоков использовал следующий прием. Он закрывал в помещении все шторы, добиваясь полной темноты. «На небосклоне русской литературы вот это Гоголь», - и в конце зала вспыхивала лампа. «Вот это Чехов», - на потолке загоралась еще одна звезда. «Это Достоевский», - щелкал выключателем Набоков. «А вот это - Толстой!» - лектор распахивал драпировку окна, и помещение заливал слепящий солнечный свет.
Многие помнят Толстого почтенным старцем, но не будем забывать, что и он был молод. Лев Толстой очень любил женщин. Естественная для любого мужчины страсть оказалась для «зеркала русской революции» непосильным бременем, с которым он всю жизнь боролся…
Жажда семейной жизни и чувственное влечение к женщине - вот два основных настроения, держащих в своей власти молодого Толстого. ...Первой ступенью к раскрытию этой новой стороны жизни было для Толстого его изменившееся отношение к горничной:
«Одно сильное чувство, похожее на любовь, я испытал, только когда мне было 13 или 14 лет, но мне не хочется верить, чтобы это была любовь; потому что предмет была толстая горничная (правда, очень хорошенькое личико), притом же от 13 до 15 лет - время самое безалаберное для мальчика (отрочество), - не знаешь, на что кинуться, и сладострастие в эту эпоху действует с необыкновенною силою».
Свой дневник Л. Н. Толстой вёл с юных лет до конца жизни.
Когда Толстой писал «Воскресение», ...Софья Андреевна резко напала на него за главу, в которой он описывал обольщение Катюши.
Ты уже старик, - говорила она, - как тебе не стыдно писать такие гадости.
Когда она ушла, он, обращаясь к бывшей при этом М. А. Шмидт, едва сдерживая рыдания, подступившие ему к горлу, сказал:
Вот она нападает на меня, а когда меня братья в первый раз привели в публичный дом и я совершил этот акт, я потом стоял у кровати этой женщины и плакал!
Женщин не иметь!
Перед отъездом из Казани перед 19-летним юношей уже встает вопрос об изменении направления всей его жизни.
Он заболевает (быть может, беспорядочная жизнь была причиной этой болезни), поступает в клинику и здесь делает первую запись в дневнике:
«Вот уже шесть дней, как я поступил в клинику, и вот шесть дней, как я почти доволен собой... Главная же польза состоит в том, что я ясно усмотрел, что беспорядочная жизнь... есть не что иное, как следствие раннего разврата души».
В таком настроении он... уезжает в Ясную Поляну... вырабатывает «правило»:
«Смотри на общество женщин как на необходимую неприятность жизни общественной и, сколько можно, удаляйся от них».
Вся жизнь молодого Толстого проходит в выработке строгих правил поведения, в стихийном уклонении от них и упорной борьбе с личными недостатками.
«Вчерашний день прошел довольно хорошо, исполнил почти все; недоволен одним только: не могу преодолеть сладострастия, тем более, что страсть эта слилась у меня с привычкою».
«Каждый день моцион. Сообразно закону религии, женщин не иметь».
...«Приходила за паспортом Марья... Поэтому отмечу сладострастие». «После обеда и весь вечер шлялся и имел сладострастные вожделения». «Мучает меня сладострастие, не столько сладострастие, сколько сила привычки».
О любви
В Казани Толстой был увлечен Зинаидой Модестовной Молоствовой, воспитанницей Родионовского института благородных девиц. Ей было 21 - 22 года, и она была почти невестой другого человека. Несмотря на это, она все мазурки танцевала со Львом Николаевичем и явно интересовалась им.
Дело в том, что семья Толстых хорошо знала госпожу Загоскину, начальницу этого института. Кроме того, с Зинаидой вместе училась сестра Толстого - Мария, и была ее подругой. Поэтому Зинаида не раз бывала у Юшковых, родственников Толстых, и там познакомилась с Львом Толстым.
Современники говорили о ней: «Она была не из самых красивых, но отличалась миловидностью и грацией. Она была умна и остроумна. Ее наблюдения над людьми всегда были проникнуты юмором, и в то же время она была добра, деликатна по природе и всегда мечтательно настроена».
В возрасте 23 лет Толстой отправляется на Кавказ с братом Николаем и по пути живет в Казани неделю. Тогда он в последний раз встречается с Зинаидой. Об этом пишет своей сестре:
«Госпожа Загоскина устраивала каждый день катания в лодке. То в Зилантьево, то в Швейцарию и т.д., где я имел часто случай встречать Зинаиду… так опьянен Зинаидой».
Позже он упоминает это и в дневнике:
«Я жил в Казани неделю. Ежели бы у меня спросили, зачем я жил в Казани, что мне было приятно? Отчего я был так счастлив? Я не сказал бы, что это потому, что я влюблен. Я не знал этого. Мне кажется, что это - то незнание и есть главная черта любви, составляет всю прелесть ее<…>. Помнишь Архиерейский Сад, Зинаида, боковую дорожку? На языке у меня висело признание, и у тебя тоже… Мое дело было начать, но, знаешь, отчего, мне кажется, я ничего не сказал? - Я был так счастлив, что мне нечего было желать».
«...Я ни слова не сказал ей о любви, но я так уверен, что она знает мои чувства...»
Этим дневниковым записям соответствуют строки из рассказа «После бала»:
Иван Васильевич, который, будучи уже великовозрастным, вспоминает, «что без вина был пьян любовью» к Вареньке Б. и так же, как сам Толстой, не признался ей в своих чувствах.
«Мы ничего не говорили о любви. Я не спрашивал ни ее, ни себя даже о том, любит ли она меня. Мне достаточно было того, что я любил ее».
Самыми отрадными воспоминаниями для Толстого была память о Казанском периоде. Но Толстой так и не решился открыться Зинаиде. Кавказ оставил в Толстом самые дорогие воспоминания... Однако... ...продолжается...все та же борьба человека с низшими страстями...
Николай и Лев Толстые. Фотография 1850-х гг
В Петербурге в 1855 году Лев Николаевич встречается с Александрой Алексеевной Дьяковой, сестрой своего друга. Еще в юности он был увлечен ею... Уже три года, как Александра Алексеевна замужем за А. В. Оболенским, но при встрече чувство вновь захватывает Толстого.
«...Я не ожидал ее видеть, поэтому чувство, которое она возбудила во мне, было ужасно сильно...
Потом она нечаянно проводила меня до дверей. Положительно, со времен Сонечки (Софья Павловна Колошина. Детская любовь Л. Н. Толстого) у меня не было такого сильного чувства».
Толстой не забыл Оболенскую. И позднее новые встречи опять волновали его. 6 ноября 1857 года Толстой отметил в дневнике:
«А. прелесть. Положительно женщина, более всех других прельщающая меня. Говорил с ней о женитьбе. Зачем я не сказал ей все». «А. держит меня на ниточке, и я благодарен ей за то. Однако по вечерам я страстно влюблен в нее и возвращаюсь домой полон чем-то, счастьем или грустью, - не знаю».
Попытка брака
28 мая 1856 года Лев Николаевич выезжает в Ясную Поляну. В деревне он возобновляет знакомство с семьей Арсеньевых... Лев Николаевич ставит перед собой неотложную задачу - женитьбу - и объектом выбирает Валерию Арсеньеву.
Старшая дочь дворянина Арсеньева, двадцатилетняя Валерия, показалась ему тем самым долгожданным идеалом. Его встреча с Валерией Арсеньевой случилась ровно через месяц после того, как он впервые увидел свою будущую жену Соню Берс...
10 августа. Мы с В. говорили о женитьбе, она не глупа и необыкновенно добра».
В течение месяцев, когда Толстой почти ежедневно виделся с Арсеньевой... он записывал: «Ездил со сладострастными целями верхом, - безуспешно». «Наткнулся на хорошенькую бабу и сконфузился».
Валерия с удовольствием кокетничала с молодым графом, мечтала выйти за него замуж, но уж очень разное у них было представление о семейном счастье. Толстой мечтал, как Валерия в простом поплиновом платье будет обходить избы и подавать помощь мужикам. Валерия мечтала, как в платье с дорогими кружевами она будет разъезжать в собственной коляске по Невскому проспекту. Когда различие это разъяснилось, Лев Николаевич понял, что Валерия Арсеньева - отнюдь не тот идеал, который он искал, и написал ей почти оскорбительное письмо, в котором заявил:
«Мне кажется, я не рожден для семейной жизни, хотя люблю ее больше всего на свете».
Целый год Толстой переживал разрыв с Валерией, на следующее лето поехал снова ее увидеть, не испытав никаких чувств: ни любви, ни страдания. В дневнике он записал:
«Боже мой, как я стар!.. Ничего не желаю, а готов тянуть, сколько могу, нерадостную лямку жизни...» Соне Берс, его суженой, в тот год исполнилось двенадцать лет.
После неудачной попытки жениться Толстой отдается светским увлечениям. «Тютчева, Свербеева, Щербатова, Чичерина, Олсуфьева, Ребиндер - я во всех был влюблен», - записывает Лев Николаевич... К этому списку следует прибавить... и сестер Львовых.
С княгиней Екатериной Львовой Толстой знакомится в Дрездене. «Она мне очень нравится, - записывает он в дневнике, - и, кажется, я дурак, что не попробую жениться на ней»... «Был у Львовых, и как вспомню этот визит - вою. Я решился было, что это последняя попытка женитьбы, но и то ребячество».
Через несколько месяцев он делится своими переживаниями с А. А. Толстой:
"Я был в наиудобнейшем настроении духа для того, чтобы влюбиться... Катерина Львова красивая, умная, честная и милая натура; я изо всех сил желал влюбиться, виделся с нею много и никакого!.. Что это, ради Бога? Что я за урод такой? Видно, у меня недостает чего-то…”
Молодой граф был серьезно увлечен княжной Екатериной Трубецкой.
В дневнике мы встречаем еще новые имена, например, имя княжны Екатерины Трубецкой... ...На Екатерине Федоровне Тютчевой (дочери поэта) внимание Толстого задерживается на несколько месяцев.
8 января. Нет, не вздор. Потихоньку, но захватывает меня серьезно и всего...
26 января. Шел с готовой любовью к Тютчевой. Холодна, мелка, аристократична. Вздор!»
Еще через полгода он пишет А. А. Толстой:
«К. Тютчева была бы хорошая, ежели бы не скверная пыль и какая-то сухость и неаппетитность в уме и чувстве... Иногда я езжу к ним и примериваю свое 30-летнее спокойствие к тому самому, что тревожило меня прежде, и радуюсь своим успехам»
Екатерина Федоровна Тютчева
Высокомерие и аристократизм Екатерины Тютчевой, дочери поэта, удержали Льва Николаевича от предложения руки …
В Кларане записывает:
"Поехал верхом. Духи сена, круглые фруктовые деревья; на деревьях женщины и мужчины рвут вишни и поют по-тирольски, небо все необстоятельное, лазурь разлита повсюду. Зугское озеро сине. Дома любовался хозяйской дочерью, даже было что-то легкое, сладкое воспоминание о ней, когда я вернулся в комнату. У нее милая физиономия и улыбка, и она умна, даже рефлектерка немножко" (Дневник. 10 июля 1857 г).
Через день: - "Пошел пешком, кретины. Милый народ, шутливо кретинически добродушный. Старушка с зонтиком. Девочки. Две девочки из Штанца заигрывали, и у одной чудные глаза. Я дурно подумал и тотчас же был наказан застенчивостью. Славная церковь с органом, полная хорошеньких. Пропасть общительных и полухорошеньких... “.
Через несколько месяцев по возвращении из-за границы, в период своих светских увлечений, Толстой вступает в связь с замужней крестьянкой Аксиньей. Связь эта продолжается долго и оставляет в Толстом большой след. Через многие годы она находит отражение в "Дьяволе" - в одном из самых страстных художественных произведений Льва Николаевича. Отдельные записи дневника дают представление о характере этой связи.
"Чудный Троицын день. Вянущая черемуха в корявых рабочих руках; захлебывающийся голос Василия Давыдкина. Видел мельком Аксинью. Очень хороша. Все эти дни ждал тщетно. Нынче в большом старом лесу. Сноха. Я дурак, скотина. Красный загар, глаза... Я влюблен, как никогда в жизни. Нет другой мысли. Мучаюсь. Завтра все силы"
Она была невозможно далека от его высокодуховного идеала, и чувство свое к ней - серьезное, тяжелое - Толстой считал нечистым. Связь их продолжалась три года. Аксинья была замужем, муж ее промышлял извозом и дома бывал редко. Необыкновенно хорошенькая собой, соблазнительная, хитрая и лукавая, Аксинья кружила мужчинам головы, с легкостью их завлекала и обманывала. «Идиллия», «Тихон и Маланья», «Дьявол» - все эти произведения написаны Толстым под впечатлением от чувств к Аксинье.
Через год после этого:.- "Об А. вспоминаю только с отвращением, о плечах"
"Ее не видал. Но вчера... (Многоточие в подлиннике) мне даже страшно становится, как она мне близка" (Дневник. 25 мая 1860 г). - "Ее нигде нет - искал. Уже не чувство оленя, а мужа к жене. Странно, стараюсь возобновить бывшее чувство пресы-щенья и не могу. Равнодушие трудовое, непреодолимое - больше всего возбуждает это чувство"
Последняя запись очень интересна. Она указывает на большую перемену, происшедшую в настроениях Толстого. Прежде желание распространялось на многих женщин, которых случайно встречал он, и, несмотря на упорную мысль о близком, полном духовного смысла браке, несмотря на возвышенный идеал будущей жены, оно доходило иногда до физической боли.
Теперь же обычная безответственная связь помещика с крестьянкой постепенно достигает такой силы, что начинает поглощать все внимание, сосредоточивать всю силу страсти на одном объекте, не вызывая прежнего негодования и протеста совести.
Аксинья забеременела примерно тогда, когда Лев Николаевич сватался к Соне Берс. Новый идеал уже вошел в его жизнь, но разорвать отношения с Аксиньей он был не в силах.
Бежать поздно
В августе 1862 года все дети семьи Берс поехали навестить деда в его имение Ивицы и по дороге остановились в Ясной Поляне. И вот тогда 34-летний граф Толстой вдруг увидел в 18-летней Соне не прелестного ребенка, а прелестную девушку... Девушку, которая может волновать чувства.
Соня, Таня и Лиза Берс.Конец 1850-х
Был пикник в Засеке на лужайке, когда расшалившаяся Соня взобралась на стог и пела «Ключ по камешкам течет». И были беседы в сумерках на балконе, когда Соня робела перед Львом Николаевичем, но ему удалось ее разговорить, и он с умилением ее слушал, а на прощание восторженно сказал: «Какая вы ясная, простая!»
Когда Берсы уехали в Ивицы, Лев Николаевич выдержал всего несколько дней в разлуке с Соней. Он ощущал потребность снова увидеть ее. Он поехал в Ивицы и там на балу вновь любовался Соней. Она была в барежевом платье с лиловыми бантами.
В танце она была необыкновенно грациозна, и хотя Лев Николаевич твердил себе, что Соня еще ребенок, потом эти свои чувства он описал в «Войне и мире», в эпизоде, когда князь Андрей Болконский танцует с Наташей Ростовой и влюбляется в нее.
«Он обнял этот тонкий, подвижный, трепещущий стан, и она зашевелилась так близко от него и улыбнулась так близко ему, вино ее прелести ударило ему в голову».
Внешне Наташа была списана с Сони Берс: худенькая, большеротая, некрасивая, но совершенно неотразимая в сиянии своей юности.
Невинную, безгрешную любовь ощутил и Нехлюдов «с первого же дня как он увидал Катюшу» (роман «Воскресенье»). Эта любовь была «духовного» человека, она была в его душе, а он радовался тому, что влюблен…
«Я боюсь себя, что, ежели и это желанье любви, а не любовь. Я стараюсь глядеть только на ее слабые стороны, и все-таки это оно», - писал Толстой в дневнике.
Когда Берсы вернулись в Москву, он поехал вслед за ними. Андрей Евстафьевич и Любовь Александровна поначалу думали, что Толстой заинтересовался их старшей дочерью, Лизой, и с радостью его принимали, надеясь, что он вскоре посватается. А Лев Николаевич мучился бесконечными сомнениями:
«Каждый день я думаю, что нельзя больше страдать и вместе быть счастливым, и каждый день я становлюсь безумнее».
Наконец он решил, что необходимо объясниться с Соней. 17 сентября Толстой приехал к ней с письмом, в котором просил Соню стать его женой, и вместе с тем умолял при малейшем сомнении ответить «нет». Соня взяла письмо и ушла в свою комнату. Толстой в маленькой гостиной находился в состоянии такого нервного напряжения, что даже не слышал, когда старшие Берсы обращались к нему.
Наконец Соня спустилась, подошла к нему и сказала: «Разумеется, да!» Только тогда Лев Николаевич официально просил ее руки у родителей.
Льву Николаевичу уже 34 года, а Софье Андреевне Берс только 18 лет. Он некрасив, «безобразен», она - «прелестна во всех отношениях». Разница в возрасте мучает его, и минутами он думает, что личное счастье ему недоступно...
После объяснения с Софьей Андреевной Лев Николаевич настаивал, чтобы свадьба была через неделю... и свадьба была назначена на 23 сентября. ...В последнюю минуту хотел он бежать, но было уже поздно.
Теперь Толстой был абсолютно счастлив: «Никогда так радостно, ясно и спокойно не представлялось мне мое будущее с женой». Но оставалось еще одно: прежде чем венчаться, он хотел, чтобы у них не оставалось никаких секретов друг от друга. У Сони и секретов не было, вся ее простая юная душа была перед ним - как на ладони. Зато у Льва Николаевича они имелись, и прежде всего - отношения с Аксиньей. Толстой дал невесте прочесть свои дневники.
В них было все: карточные долги, пьяные гулянки, цыганка, с которой ее жених намеревался жить вместе, девки, к которым ездил с друзьями, яснополянская крестьянка Аксинья, с которой проводил летние ночи, и, наконец, барышня Валерия Арсеньева, на которой три года назад чуть было не женился.
Соня была в ужасе. Об этой стороне жизни она знала только понаслышке. Но и предположить не могла, что все ЭТО мог делать любимый, уважаемый ею человек.
Прийти в себя Соне помог разговор с матерью: Любовь Александровна хотя и была шокирована выходкой будущего зятя, но постаралась объяснить Соне, что у всех мужчин в возрасте Льва Николаевича есть прошлое, просто большинство женихов не посвящают невест в эти подробности.
Соня решила, что любит Льва Николаевича достаточно сильно, чтобы простить ему все, и Аксинью в том числе. Но тут Толстой снова начал сомневаться в правильности принятого решения, и в самое утро назначенного венчания, 23 сентября, предложил Соне еще раз подумать: быть может, она все-таки не хочет этого брака?
Не может же и правда она, восемнадцатилетняя, нежная, любить его, «старого беззубого дурака»? И опять Соня рыдала. Под венец в кремлевской церкви Рождества Богородицы она шла в слезах.
Вечером того же дня молодые супруги уехали в Ясную Поляну. Толстой записал в дневнике: «Неимоверное счастье... Не может быть, чтобы это все кончилось только жизнью».
Семейная жизнь, однако же, началась далеко не безоблачно. Соня проявляла в интимных отношениях холодность и даже брезгливость, которые, впрочем, вполне понятны, - она была еще совсем юна и воспитана в традициях XIX столетия, когда матери сообщали дочерям о «брачном таинстве» перед самой свадьбой, да и то в иносказательных выражениях.
Из ее дневника:
«...Все его (мужа) прошедшее так ужасно для меня, что я, кажется, никогда не помирюсь с ним. ...Он целует меня, а я думаю: «Не в первый раз ему увлекаться». Я тоже увлекалась, но воображением, а он - женщинами, живыми, хорошенькими...»
Но Лев Николаевич сходил с ума от страсти к молодой жене, сердился на нее за то, что не получает отклика. Однажды во время брачной ночи у него даже случилась галлюцинация: графу почудилось, что в объятиях у него не Соня, а фарфоровая куколка, и даже край рубашечки отбит. Он рассказал о видении жене - Соня испугалась. Но изменить своего отношения к телесной стороне супружества не смогла.
«…У него играет большую роль физическая сторона любви. Это ужасно — у меня никакой, напротив».
Толстой, конечно, тоже почувствовал что-то неладное: «Ночь, тяжелый сон. Не она». Неудивительно, что первые ссоры произошли уже во время медового месяца. Примирение было быстрым и страстным, но идиллическая картина навсегда исчезла.
Ты знаешь, Соня, - сказал как-то Толстой, - мне кажется, муж и жена — как две половинки чистого листа бумаги. Ссоры — как надрезы. Начни этот лист сверху нарезать и… скоро две половинки разъединятся совсем…
Сестры Софья (слева) и Татьяна Берс. 1861 г
Помимо призраков прошлого, омрачавших жизнь Софьи Андреевны, ее сильно мучило чувство ревности... ко всем женщинам.
В последние годы холостой жизни Толстой имел длительную связь с яснополянской замужней крестьянкой Аксиньей и, кажется, имел от нее сына...
Из дневника: «Видел мельком Аксинью. Очень хороша. ...Я влюблен, как никогда в жизни. Нет другой мысли. Мучаюсь».
Спустя полгода: «Ее не видал. Но вчера... мне даже страшно становится, как она мне близка». «Ее нигде нет - искал. Уже не чувство оленя, а мужа к жене»...
Спустя несколько месяцев после свадьбы эта женщина вместе с другой крестьянкой была прислана в барский дом мыть полы. Софье Андреевне ее показали. Мучительная ревность поднялась в жене Льва Николаевича...
«Мне кажется, я когда-нибудь себя хвачу от ревности. Влюблен, как никогда. И просто баба, толстая, белая - ужасно. Я с таким удовольствием смотрела на кинжал, ружья. Один удар - легко. Я просто как сумасшедшая»...
Семейные отношения писателя складывались непросто. ...Толстой вышел за пределы пола, в жене хотел он видеть только человека.
Но... в глубокой старости судьба снова разбудила в нем чувства мужа к жене, отношения мужчины к женщине. ...Лев Николаевич, 70-летний старик, временами стал испытывать от присутствия жены сильное, радостное волнение.
P.S.
Побывал я как-то в Ясной Поляне. Музей оказался закрыт на санитарный день. Но одна из сотрудниц согласилась рассказать кое-что о Толстом. С её слов, он пахал и косил лишь для одиноких молодух и вдов, да и то для тех, у кого были дочери, - за первую ночь с ними! И в деревне его ненавидели за это - половина детей были на него похожи. Хоть доля истины в этом рассказе есть?
Отвечает Павел Басинский, писатель, автор книг о Л. Толстом, М. Горьком:
Подобные рассказы - абсолютный миф. Дурные легенды эти стали, к сожалению, довольно расхожими. Жизнь Льва Николаевича с тех пор, как он женился на Софье Андреевне, была вся на виду, прозрачна - его посещало множество самых разных людей.
Далеко не все посетители были его почитателями, а тем более последователями. И уж, наверное, осталось бы нечто «разоблачительное» в их мемуарах, письмах. Консервативные газеты наверняка разразились бы подобного рода обличениями, дай им писатель такой повод. Но ничего подобного нет!
До брака была у Толстого связь с яснополянской крестьянкой Аксиньей Базыкиной. Многие, в том числе и Софья Андреевна, знали, что у неё был сын от Льва Николаевича. Он выбирался старостой в деревне, работал кучером у сыновей Толстого, потом спился, как это часто бывало с внебрачными детьми помещиков. Но никакой неизвестной, «теневой» личной жизни у Толстого не было.
Я как раз за то, чтобы говорить всю правду о гениях, но в данном случае никаких оснований для такой «правды» нет.
Материал компилирован на основе информации из открытых источников. В материале использованы выдержки из писем и дневников писателя, воспоминания его друзей и близких.
Материал подготовил - FOX
«Любовь - это бесценный дар. Это единственная вещь, которую мы можем подарить, и всё же она у нас останется». Эти слова принадлежат Льву Николаевичу Толстому.
Л. Н. и С. А. Толстые в 48-ю годовщину свадьбы 25 сентября 1910 года.
Сколько существует человечество, столько оно говорит, поет, пишет стихи о любви, ради которой совершают как прекрасные, так и безобразные поступки. Народная мудрость воплощала свои рассуждения в пословицы, поговорки, а поэты и писатели - в литературные произведения.
Сегодня мы вспомним, как Лев Толстой в романах «Война и мир» и «Анна Каренина» говорит о любви Н. Ростовой, М. Волконской, Н. Ростова и А. Болконского, Анны Карениной.
Непросто было обрести счастье в любви Н. Ростову, одному из самых симпатичных героев «Войны и мира». Слово о Н. Ростове.
Через нравственные искания, сомнения, боязнь, чувство обреченности на несчастье приходит кн. Марья к пониманию любви к конкретному человеку, не только к Богу.
Слово о Марье Волконской.
Невероятно сложный духовный мир, высокие нравственные, моральные оценки окружающих создали вокруг Андрея Болконского отчуждение. Но как раскрылся к людям, к миру Болконский, когда полюбил Наташу. Слово об А. Болконском.
Нелегко пришла к своей любви Наташа: через радость, ликование, отчаяние, горесть и восторг.
Слово о Н. Ростовой.
Афоризм: « Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему» -представляет собой философское вступление к роману.
« Анна Каренина»
В начале романа Анна Каренина изображена «в законе» семейного и общественного быта. Разрыв с Карениным поставил ее «вне закона». «Я не знаю законов»,- говорит Анна. Но она хорошо знает, что представляет собой Алексей Александрович Каренин: « ему нужны только ложь и приличие». Покинув семью, Анна теряет права на сына. «Он отнимает сына,- думает она,- и вероятно, по их глупому закону это можно.
Конфликт получает чрезвычайную остроту. Анна чувствует, что не может жить «в законе», но понимает, что жизнь «вне закона» грозит ей гибелью.
Но смирение было в вышей степени чуждым Анне Карениной.
Слово об А. Карениной.
Л. Толстой трогательно говорит о любви старых Ростовых и Болконского своим детям, о положении Сони в семье, ее чувствах.
Слово о Ростовых, Болконских, Соне.
Любовь к старым Ростовым.
Доброта старых Ростовых скрашивает унизительность положения Бориса и Сони, а молодые просто любят их, поэтому Соня долгие годы не задумывается над тем, что она "облагодетельствованная"; когда же поняла это, она пожертвовала для благополучия дома Ростовых своим счастьем.
Путь Пьера будет полон ошибок, заблуждений и разочарований, но всегда Пьер будет искать истину, добро и справедливость. Борису все это не нужно - он будет искать карьеру, положение, деньги, и все это найдет. Но ведь это он же был, он - тот, с кем тоненькая девочка с счастливым лицом пошла в диванную! Только это он потеряет: простое, естественное счастье, способность любить и быть любимым; останутся у него чины, поместья, ордена, а человека не будет.
Давно, когда он был молод, силен и деятелен, среди многих радостей, заполнявших его жизнь, были дети: Андрюша и Маша для матери; уже тогда- Князь Андрей и Княжна Марья для него. Они были маленькие и принадлежали ему; он воспитывал их, как понимал; хотел вырастить сына умным, благородным, счастливым, а девочку- не такой, как светские барышни, - прекрасной женщиной, может быть, он мечтал о такой женщине и не встретил ее, и в дочери хочет видеть ее черты.
Сын вырос красивым, умным и честным, но это не сделало его счастливым. Он ушел в непонятную жизнь с неприятной женщиной-что остается отцу? Пытается понять сына и заботится о жене, но не так все это мечталось когда он был молод, силен и здоров.
Дочь выросла некрасивая. Никто не понимает, как больно старику, потому он и не может ударить княжну Марью по самому уязвимому. Он растил дочь, он ее учил и воспитывал; он хотел сделать ее умной, образованной- потому так и сердился, когда она не понимала геометрии. И он любит ее, видит за этим некрасивым лицом ее доброту и благородство; он то знает, как бывают прекрасны ее лучистые глаза, - кто достоин этой души, этих глаз? Что они, эти, могут видеть в его княжне? Богатую дурнушку? Эта мысль нестерпима.
Будь дочь красива, кто-то полюбил бы ее, а теперь. посватаются, найдут и в Лысых Горах, но найдут не дочь, а его богатство, его знатный род- и вот уже едут, а она ждет, волнуется; это оскорбляет и ранит старика. Вот почему он не в духе с утра в тот день, когда должен приехать князь Василий с сыном.
Не знает Николай Андреевич, как много сил стоила князю Василию пышная свадьба дочери Элен- нынешней графиней Безуховой.
Элен пристроена. Ипполит, слава богу, в дипломатах, в Австрии-вне опасности; но остается младший Анатоль, с его беспутствами, долгами, пьянством; возникла мысль женить его на княжне Болконской - лучшего и желать нельзя, но удастся ли, ведь старик Болконский крутенек и любит свою дочь. А чем плох Анатоль-красавец и хорошей фамилии.
Элен и Пьер.
Увлекшись Элен, Пьер почувствовал, что "между ним и ею не было уже никаких преград"; это же испытывает и Наташа, влюбившись в Анатоля; брат и сестра Курагины, красивые люди, умеют вызвать к себе слепую и темную страсть, но не любовь, потому что любовь-чувство прежде всего духовное.
Женившись на Элен, Пьер изменил самому себе- за это он горько расплатился.
Любовь Сони и любовь Наташи.
Соня пронесет через всю жизнь свою родившуюся в детстве любовь к Николаю; все в ее жизни будет правильно- слишком правильно и поэтому все бедно. А Наташа, в своих заблуждениях и горестях, не растеряет, а увеличит свое душевное богатство и в конце концов принесет его тому самому Пьеру, на которого сегодня случайно обращается ее оживленный взгляд.
Соня почти ровесница Наташи, говорит: "Что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его- во всю жизнь" - и это будет правдой. А Наташа так не умеет; ей еще нужно научиться любить и пройти через горькие ошибки, но зато уж и любовь ее будет полной, не такой, как тихая, преданная и бескрылая любовь Сони.
Чтобы доказать Соне свою любовь, она разожгла на огне линейку и прижала к руке. Зная добропорядочную Соню, мы не сомневаемся, что она протестовала и возмущалась, - Наташе это неважно: она не столько доказывает Соне свою любовь, сколько себе- свое мужество.
Наташа понимает Бориса: узкий, серый, светлый. Просто она еще не умеет любить, только ждет любви. Борис нужен ей только потому, что восхищается ею: "Мама, а он очень влюблен? Как, на ваши глаза? В вас были так влюблены?" Сама же она, вернувшись к себе от матери, думает не о нем, а о себе, воображая, что ею восхищается "какой- то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина".
Он еще не пришел этот мужчина, но Наташа понимает: это не Борис. И он придет, потому что настал час, когда Наташа полюбит.
Андрей Болконский и Пьер Безухов.
Андрей Болконский вернулся домой, к женщине, которую любил когда- то и готов был опять любить- уже иной любовью, не восторженной, юношеской, а любовью зрелого человека, многое передумавшего. Он хотел воспитывать сына и любить свою жену, а она умерла, и он остался один, потому что ни княжна Марья, ни даже отец не могли, оказывается, заменить эту наивную, веселую, может быть, глупенькую женщину, для которой он- князь Андрей- был человеком в жизни.
После разрыва с женой, после крушения всех своих прежних надежд Пьер так хотел найти новую истину, новый смысл жизни, что, конечно, должен был найти ее. Он отправился в поместья с целью облегчить положение крестьян, то есть принести пользу и добро людям. Пьер хочет отпустить крестьян на волю, но главноуправляющий его поместьями объясняет, что это невозможно, тогда он выдвигает новые реформы: облегчение женского труда, сокращение крестьянских работ, уничтожение телесных наказаний, учреждения больниц и школ. Объезжая через некоторое время свои владения, Пьер видит радостные лица людей, благодарных ему.
Вот из этой- то поездки, счастливый от сознания, что он приносит людям добро, Пьер является к князю Андрею. Он жаждет показать, что теперь он "совсем другой, лучший Пьер, чем тот, который был в Петербурге". Он оживлен, рассказывает, расспрашивает, мечтает открыть отчаявшемуся другу свой новый мир деятельной любви к людям: "Только теперь, когда я живу, по крайней мере стараюсь жить для других, только теперь я понял все счастье жизни".
Князь Андрей и Наташа.
Князь Андрей страстно заинтересован реформистской деятельностью Сперанского, он жаждет участвовать в ней, он полон жизни. *
Тогда и входит в его судьбу Наташа. Этого не могло бы случиться два года назад. Он не был готов для любви, и она не была готова. Теперь, воскреснув духовно, он ждет новой любви. И Наташа, пройдя через сочувствие Денисову и самолюбивое удовольствие от новой встречи с Борисом, - пройдя через любовь, обращенную к ней, ждет того, кого полюбит она. Своим обостренным чутьем Наташа знает: до сих пор все это было не то, не ОН. Но должен же ОН прийти.
И он приходит- на бале, где присутствует царь, где « Элен имела большой успех», а Наташа стояла среди дам, «замиравших от желания быть приглашенными», и чуть не плакала.
Пьер попросил своего друга пригласить Наташу, но Князь Андрей и сам узнал ее, угадал ее чувство, понял, что она была начинающая, вспомнил ее разговор на окне и с веселым выражением лица подошел к графине Ростовой. (Графиня Ростова знакомит его со своей дочерью Наташей).
Так началась эта любовь, которую никогда не мог понять старый князь Болконский и так хорошо понял Пьер.
Так началась эта странная любовь двух очень, очень разных людей, - может, потому и полюбили друг друга, что такие разные.
«Князь Андрей, как все люди, выросшие в свете, любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка. И такова была Наташа, ее удивлением, радостью, и робостью, и даже ошибками во французском языке».
Чувствует Наташа так же, как он. Теперь вся ее жизнь до встречи с князем Андреем оказалась только ожиданием. Весь свой свет, всю радость, все добро, всю чуткость она копила для него. Она взяла на себя ответственность за человека, которого полюбила. Поэтому "она постоянно угадывала" все его чувства, поэтому спрашивала себя: «Что он ищет во мне?. Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?»
Двое нашли и полюбили друг друга. Но не может им быть легко, потому что за каждым из них- свой мир, и полюбить- одно, а понять-другое.
Та самая радость жизни, кипящая в Наташе, та самая радость жизни, которую полюбил в ней князь Андрей, заставляет ее так горько страдать. «Я не хочу. мучится!» - кричит она матери, и это правда: ей не свойственно мучится, ее характер не приспособлен к этому. Ей нужно счастье сейчас же, немедленно- и полное, безоблачное счастье: чтобы Он был все время с ней, здесь, рядом. Князь Андрей не понимает этого, хотя и он не может без нее жить, хотя и его лицо просияло, едва он снова увидел Наташу.
Его ошибкой было то, что он много думал о своей любви и мало- о том, что чувствует она. А в любви нельзя думать только о себе, это неоспоримый закон, и его нарушил князь Андрей.
Почему князю Андрею понравилась Наташа? Он «любил встречать в свете то, что не имело на себе общего светского отпечатка». - Какой улыбкой встретила Наташа приглашение князя Андрея?-. «Замирающее выражение лица Наташи, готовое на отчаяние и на восторг, вдруг осветилось счастливой, благодарной, детской улыбкой». Наташа, как и первая встреча в Отрадном, возбудила в князе Андрее мечты о счастье.
Любовь меняет мироощущение. Князь Андрей делит весь мир на две половины: «Весь мир разделен для меня на две половины: одна-она, и там все счастье надежды, свет; другая половина- все, где ее нет, там все уныние и темнота. »- говорит он Пьеру о своем новом отношении к жизни после встречи с Наташей. И: « Я не могу любить света, я не виноват в этом».
Что касается Наташи, то «изменилась ее нравственная физиономия». В ней сразу загорается «внутренний огонь»- тот огонь любви, который иногда разгорается в княжне Марье и делает ее прекрасной, тот огонь, который никогда не зажигался в Элен, несмотря на то, что на количество своих увлечений она не может жаловаться. Одновременно в Наташе просыпается страх. «Мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем». Потом отчаяние (князь Андрей уехал к отцу). «. Как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала. » Она думает, что князь Андрей не вернется. Ей кажется, что над ней «смеются и жалеют о ней»; «. это тщеславное горе усиливало несчастие». Наконец, душевная разрядка: князь Андрей делает ей предложение. «Да, да, - как будто с досадой говорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала». И новое горе- разлука на год. «Целый год!» Она спешит жить. Прав В. В. Ермилов, когда пишет, -что князь Андрей, согласившись отсрочить женитьбу, совершил непоправимую ошибку. «. Он не смог до конца понять, что Наташа-сама жизнь! И жизнь никого и никогда не ждет. Он не смог, что нельзя остановить жизнь. Жизнь не терпит рассудочных схем». Но вместе с тем эта разлука, может быть, была и необходима; может быть, Наташе, с ее переизбытком чувства, страсти, недоставало еще закаленности, жизненного опыта, через который нужно пропустить любовь, чтобы она стала такой, какой была у князя Андрея.
Что вдруг почувствовал князь Андрей, когда Наташа зарыдала? « В душе его вдруг повернулось что-то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания. », «а. был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею». Наташа «горя не знала». Она окружена всеобщей любовью, всеобщим поклонением. Не зная настоящего горя, маленькие девичьи неприятности (никто не приглашает танцевать) она воспринимала как трагедию.
Легко ли переносила Наташа разлуку с Андреем?- «Я не вынесу этого ожидания»,- думала она. Что она чувствует перед поездкой в театр? «Наташа чувствовала себя в эту минуту такой размягченной, что ей мало было любить и знать, что она любима: ей нужно теперь, сейчас нужно было обнять любимого человека и говорить и слышать от него слова любви, которыми было полно ее сердце». И вот она в театре. Почему она привлекает всеобщее внимание?- «Она поражала полнотой жизни и красоты, в соединении с равнодушием ко всему окружающему».
Наташа и Анатоль.
Наташа переполненная своей любовью к князю Андрею и ответственностью за него, Наташа- после всех мыслей о том, что ей уж теперь нельзя играть жизнью, - в какие-то несколько дней разрушила все свое счастье!
Может быть, первый удар Наташиной любви к Андрею нанесла Марья Дмитриевна- прекрасная, шумная, благородная Марья Дмитриевна, искренне желающая Наташе добра.
Наташе «было неприятно, что вмешивались в ее дело любви князя Андрея, которое представлялось ей таким особенным от всех людских дел, что никто, по ее понятиям, не мог понимать его».
Это вмешательство- пусть самое доброжелательное- оскорбило Наташу своей будничностью. Но ее ждет другое вмешательство-недоброжелательное. На другой день произошла встреча с княжной Марьей. Наташа не сомневалась, что найдет ключ к сердцу отца и сестры Андрея. "Не может быть, чтобы они не полюбили меня, -думала она, - меня все всегда любили.
Княжна Марья хотела полюбить Наташу- и не могла; хотела говорить с ней о князе Андрее, но мешала мамзель Бурьен; а старик Болконский не только не хотел полюбить Наташу, но хотел оскорбить ее- и сделал это.
"Что тебе за дело до них?" - уговаривает Наташу Соня. Она- то умеет любить Николая наперекор его матери, любить его в долгих разлуках. Наташа этого не умеет, потому что она слишком сильно и слишком деятельно любит. "Нет, лучше не думать о нем, не думать, забыть, совсем забыть на это время. Я не вынесу этого ожидания. "
Всю жизнь Наташа ждала ЕГО- и он пришел, сбылись все мечты, а потом он уехал надолго, и жизнь остановилась. Еще в Отрадном, на святках, Наташа мучилась мыслью, что вот так, никуда уходят ее лучшие дни, месяцы; они пусты, прожитые без любви. «Боже мой! Ежели бы он был тут, тогда бы я его не так, как прежде, с какой-то глупой робостью перед чем-то, а по-новому, просто, обняла бы его, прижалась бы к нему, заставила бы смотреть на меня. »- так думает она, глядя на себя в зеркало перед поездкой в театр, где встретит Анатоля. Ей уже мало знать, что она любима, ей нужно ежеминутное восхищение, нужны слова любви, а князя Андрея нет, и появляется Анатоль, который как раз это-то и может ей дать: восхищение, взгляды, слова (придуманные за него Долоховым).
Ничего того, что любил в Наташе князь Андрей, Анатоль не видит. Она возбуждает в нем то же «зверское чувство», которое в лысых горах бросило его к глупой хорошенькой мамзель Бурьен. "Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживания-Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого поступка.
И тут вмешивается Элен. Без ее помощи Анатоль, вероятно, не смог бы так молниеносно устроить свидание с Наташей наедине, и не было бы у Наташи ощущения, что «вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла».
Где-то в самой глубине души Наташа понимает, что Соня права, но, чтобы заглушить сомнения, яростно защищает свою новую любовь. И- в ответ на слова Сони- она садится к столу и пишет записку княжне Марье о том, что она не может быть женой князя Андрея.
А если бы она не написала этой записки? Может быть, тогда все осталось бы по прежнему? Нет. В том-то и дело, что Наташа сама себе не простила бы никогда. Скрыть от князя Андрея свое увлечение, промолчать она не умеет. Все, что она делает, - искренне и честно, как бы ни было безумно.
Мне всегда жалко, что Соня не вышла замуж за Долохова. Может быть, своей преданностью, своим самопожертвованием она действительно возродила бы и очистила его. Ведь умеет же он любить мать, своего «обожаемого ангела» - Соня заслужила такую же любовь, и были бы они счастливы.
Но это невозможно, потому что невозможно. Долохов влюбился в Соню именно из-за того, что увидел, как верно и преданно она умеет любить. Если бы сердце Сони было свободно, Долохов, может, и не заметил бы ее. А теперь она была бы другим человеком, если бы разлюбила Николая и отдала свое сердце Долохову.
Вера Ростова сказала однажды: "В моих поступках никогда ничего не может быть дурного". Соня не думает и не говорит о себе так, но эти слова можно сказать и о ней: в ее поступках никогда ничего не может быть дурного. Ее мир строг и ясен: влюбившись в Николая девочкой, она твердо знает: «что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его - всю жизнь».
А Николаю мало ее верной, преданной, тихой любви! Приехав домой в отпуск, он застает шестнадцатилетнюю Соню расцветшей, по-прежнему любящей и благородной: через посольство Наташи она передает ему, что будет любить его всегда, а он пусть будет свободен от данного полгода назад слова. «Ростов видел, что все это было хорошо придумано ими. Соня. ^поразила его своей красотой. Отчего же ему было не любить ее не жениться даже, думал Ростов, но не теперь. Теперь столько еще других радостей и занятий!» (Курсив мой. - Н. Д.)
Николай не восхищается ею, как Денисов восхищался Наташей; не делит мир на две половины: где одна- там счастье, где ее нет - там уныние и темнота, как делил князь Андрей; Николай не испытывает к ней даже того зверского чувства, которое возбуждает Наташа в Анатоле; его трогает Сонина преданность, ее покорная любовь, но ведь этого все-таки мало, чтобы любить.
И любовь Сони к Николаю могла бы быть иной, более яркой, более страстной, если бы не то положение в доме, которое заставляло бедную племянницу боятся то Веры, то старой графини. Любовь ее бескрылая, но, может быть, именно потому, что ей с самого начала подрезали крылья?
Только один раз, на святках, в Соне проснулась смелая и свободная девушка, но больше никогда Соня не была такой, как в этот вечер, и вернулась к своим узорам, к своему тихому самопожертвованию.
Полковник Берг.
Граф Илья Андреевич объясняет Верину непохожесть на всю свою семью тем, что «графинюшка мудрила» со старшей дочерью. Мало вероятно, чтобы любящая мать могла так много «намудрить». Ростовы, живущие открыто, по-старинному, не задумываясь, просто не заметили, как их старшая дочка становилась все холоднее и эгоистичнее по мере того, как появлялись новые дети и требовали своей доли материнских забот. Конечно, ее баловали, как баловали Николая, и Наташу, и Петю, - но не трое любили друг друга, учились у отца быть добрыми и думать не только о себе. Рядом с ними росли Соня и Борис, нуждавшиеся в душевном тепле. Вера же с детства поняла, что ей мешают остальные дети, что они лишние; недаром она делает выговор Николаю за взятую у нее чернильницу; недаром возмущается «секретами» Наташи и Сони; все они ее раздражают; у нее одна забота - о себе.
Берг правильно выбрал себе жену и правильно рассчитал время, когда сделать предложение. К 1^,809 году он уже не тот безвестный офицер, который сидел в кабинете графа Ростова 1805 году.
«Берг недаром показывал всем свою раненную руку в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно ненужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, - и Берг получил за Аустерлиц две награды».
Самое поразительное, что, упорно повторяя рассказы об этих подвигах, Берг вовсе не думает о карьере: он любит себя и убежден, что каждый его поступок значителен и важен другим людям, что всем интересно знать, как он отличился. В результате в «1809-м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие-то особенные выгодные места».
Берг женился по любви, как он понимает любовь, «но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое», поэтому он торгуется со старым графам самым натуральным образом: Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
Когда товарищи Ростова «шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился».
Он был честный человек и любил Соню. Но именно честные люди страдают и мучаются угрызениями совести, когда к ним приходит любовь более зрелая, чем та, какую они знали раньше. Честные люди вообще живут сложнее, чем бесчестные.
Анатоль Курагин, привезенный свататься к княжне Марье, не испытывал к ней ни тени любви; она показалась ему удивительно безобразной. Но он, не раздумывая, женился бы на ней, если бы она не отказала. Женился бы на имени и на деньгах ее отца, не утруждая себя сомнениями.
На Николая Ростова, как мы знаем, имела виды Жюли - невеста столь же богатая, как и княжна Марья. Но даже мысль жениться на ее деньгах, не мелькнула у него: он не Борис Друбецкой и не Анатоль.
Получается, что быть плохим человеком легче, чем хорошим. Может быть, это и верно. Но, мы видели это на примере Элен, плохому человеку просто не даны многие радости, доступные хорошему. Никогда в жизни Анатоль не испытывал того чувства, которое охватило Николая Ростова в церкви при виде молящейся княжны Марьи, - это чувство нужно было заслужить духовной работой.
Но ведь Николай не слишком-то любил задумываться! Мы и раньше знали, что он человек простой, рассуждать не любит, «затем в гусары пошел». Даже когда на его глазах совершилась чудовищная несправедливость: царь отказался оправдать Денисова- Ростов предпочел остаться не рассуждающим солдатом: подчиниться царскому слову и пить, чтобы не задумываться. И теперь, на войне, он твердо знал, "что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие. " Более того, ему даже враждебными, неприятными кажутся всякие «умствования», склонность мыслить. « В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью. »
Но это же «выражение высшей, духовной жизни» он ценил в своей сестре; потому так поразило его Наташино пение в вечер рокового проигрыша; потому так любовался он Наташей, когда она плясала у дядюшки, и так любил вечерние поэтические разговоры с ней. Его чувство к Соне вспыхнуло в тот единственный вечер, когда она стала похожа на Наташу, - на святках, в морозную сказочную ночь.
Сам того не зная, Николай ждал женщины, живущей духовной жизнью. Княжна Марья, возникнув на его военной дороге, оказалась именно этой женщиной, но он чувствовал себя несвободным, потому что дал слово Соне; он боялся самого себя и придирчиво искал правду: хотел понять до конца, что влечет его к княжне Марье, и боялся - а вдруг ее богатство все-таки имеет для него значение?
Вот почему он сердился, когда товарищи подшучивали над его знакомством с княжной Волконской. Вот почему, встретившись с княжной Марьей во второй раз - в Воронеже, - «Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось». „,
Он приехал в Воронеж «в самом веселом расположении духа», чувствуя себя вправе развлекаться после сражений, к которым ему еще предстояло вернуться. В этом провинциальном городе, «где мужчин не было никого, кто бы сколько-нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером-гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым», Николай ведет себя вовсе не благовоспитанно, а развязно и даже пошло, но все это -ДО встречи с княжной Марьей.
Когда губернаторша сказала, что его хочет видеть важная дама, племянницу которой он спас, Николай ответил: «Мало ли я их там спасал!»
Эти хвастливые слова - последнее, что он сказал в пошлом тоне. Как только до его сознания дошло, что речь идет о княжне Марье Ростов испытывал непонятное для него самого чувство застенчивости, даже страха".
Ему еще и в голову не приходило, что это любовь. Но когда губернаторша, желая сосватать ему княжну Марью, сказала, что она "совсем не так дурна", Николай почувствовал себя обиженным. Конечно, в его глазах княжна Марья вовсе не дурна!
И совершенно так же, как Пьер в занятой французами Москве вдруг рассказал о своей любви к Наташе чужому человеку Рамбалю, «Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказывать все свои задушевные мысли. этой почти чужой женщине» - воронежской губернаторше.
Кто виноват, что не сложилось счастье Николая и Сони? Есть много причин, одна из них - война, задержавшая Николая в полку и столкнувшая его с княжной Марьей. Виновата, конечно, его мать, мешавшая этому браку, и воронежские дамы, которые решили женить графа Ростова на княжне Волконской. Но главная причина разрыва Николая с Соней- характеры обоих, потому что нигде так полно не раскрывается характер человека, как в любви.
Казалось бы, Ростов преобразился от встречи с княжной Марьей: он обдумывал свою жизнь, он «с несвойственной ему проницательной наблюдательностью замечал все оттенки характера княжны Марьи. » Но в то же время он остался собой, и Толстой напоминает об этом: «Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим», так и теперь он поддался влиянию воронежских дам: ему так легче -предоставить событиям идти, как идут.
«Мне часто в голову приходило, что это судьба», - сказал Николай губернаторше. Стремление свалить все на судьбу так характерно для него: ведь против судьбы не пойдешь! Но мысль о Соне мучит Николая, и ему приятно слышать от губернаторши те самые слова, которых он не хотел слышать от матери, - о бедности Сони, о невозможности его брака с ней. Он обманывает себя, потому что в душе уже знает, что с Соней все кончено, - казнит себя и презирает, но знает это непреложно.
А княжна Марья ничего не знает о Соне. У нее свои муки совести: сейчас, когда только что умер отец, брат тяжело ранен, несчастье нависло над всей страной, она не считает себя вправе думать о своих личных мечтаниях и надеждах. Отсюда « не радостное, но болезненное чувство», овладевшее ею, когда опять появился Ростов, и ее решение держать себя с ним сдержанно.
Но все эти сомнения, все решения, принятые обоими, все рушится само собой, стоит им увидеть друг друга. "Полным достоинства и грации движением она с радостной улыбкой приподнялась, протянула ему свою тонкую, нежную руку и заговорила голосом, в котором в первый раз звучали новые, женские грудные звуки".
Мадемуазель Бурьен с изумлением смотрит на княжну марью: она-то умеет принарядить себя бантиками и прической, но не знает она, что любовь преображает человека сильнее, чем любое искусство.
Здесь рассказывается о княжне Марье, Толстой впервые говорит о той внутренней духовной работе, которая делает человека прекрасным. И это была «недовольная собой работа»! Как в Элен самое уродливое- ее постоянное довольство собой, так красота княжны Марьи- в ее страданиях, стремлении к добру, в ее склонности обвинять и упрекать себя.
Соня преданно любила Николая- но в ней самой было того духовного огня, который переполнял Наташу княжну Марью, хотя и по- разному. Соня была своя, понятная, близкая- именно поэтому он не мог восторженно любить ее. Княжна Марья была далека и «он не понимал ее, а только любил».
Это поразительная формула любви, в которой непременно должно оставаться что- то непонятное. Ведь то, что чувствовал Николай: «существо, бывшее перед ним, было совсем другое, лучшее, чем все те, которые он встречал до сих пор, и лучшее, главное, чем он сам», - это же чувство владело Пьером, когда он понял, что любить Наташу, и Левиным в его любви к Кати; это чувство необходимо любви, хотя иногда оно бывает обманчиво.
Но ведь жалко Соню. За что судьба обделила ее? Будь она не сиротой, а богатой невестой, все могло обернуться иначе. Для Николая оказалось благом то, что Соня- бесприданница, а княжна Марья богата. Но для Сони.
Есть что-то очень горькое в тех страницах, где рассказано, как Соня решилась освободить Николая от его слова. Так понятен ее скрытый бунт против старой графини, которая сначала измучила Соню намеками и оскорблениями, а потом со слезами молила ее пожертвовать собой и отплатить «за все, что было для нее сделано. »
Старая графиня- прежде всего мать, и мы уже видели, что слепая страсть материнства может толкнуть ее на поступок, по меньшей мере, неблагородный. Но когда она отказалась дать подводы раненым, Наташа в своем бурном порыве пристыдила мать. Почему же теперь Наташа молчит? Ведь сожгла же она себе руку линейкой, чтобы доказать любовь к Соне, - оказывается, совершить этот смелый детский поступок было куда легче, чем изо дня в день спорить с матерью из-за Сони.
Наташе не до того. Возле нее раненный, умирающий князь Андрей- может ли она во всю силу души думать о Соне? Да и любит она свою мать, как вступить с ней в долгий, непрерывный конфликт? Нельзя осудить Наташу, но Соне от этого не легче- старая графиня в своем страстном материнстве поступает неблагородно, и некому удержать ее.
Хотелось бы думать, что любовь всегда- высокое, очищающее чувство. Но это не так: любовь бывает и нечистой, и бесчестной. Достаточно вспомнить Пьера, с его темной страстью к Элен, или низкое, зверское чувство Анатоля к Наташе, да и стыдную влюбленность, толкнувшую Наташу к Анатолю.
Но материнская любовь- самое чистое, самое бескорыстное из всех чувств! И она может обернуться низостью, если не контролировать ее разумом, если в этом высшем из проявлений человечности отказаться от сомнений, позволить себе все и не упрекать себя.
Ростовы вырастили Соню, как своих детей. Когда они взяли ее в свой дом, то, во- первых, не задумывались, что будет, когда она вырастет, а во-вторых, тогда они были богаты.
Еще в 1806 году старую графиню не пугала нежная дружба сына с бесприданницей Соней. Но чем ближе семья была к разорению, тем дальше старая графиня уходила от племянницы: ее страстного материнского чувства хватало только на своих, родных- и это безнравственно.
Можно ли было брать девочку в дом, чтобы потом попрекнуть ее этим? Есть поступки, которые нельзя оправдать ничем, - такого поведения старой графини с племянницей, и Соня в глубине души понимает это. «Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони». Но все ее жертвы подсознательно имели одну цель- стать достойней, лучше, выше в глазах Николая. Теперь она должна была «отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни». И в Сониной душе созрел бунт- она «решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним».
Ее новое чувство к Николаю- «страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии» - осталось ему неизвестным. Он-то знал тихую, преданную и пресную любовь Сони, от этой любви он отказался. Может быть, если бы они встретились. Может быть, если бы князь Андрей остался жив.
Соня понадеялась на эти «если бы». Она не очень искренне написала свое письмо с возвращением данного слова, но кто осмелится упрекнуть ее за эту неискренность, продиктованную любовью?
У Толстого нет счастливых разрешений всех невзгод. Его герои далеко не всегда получают заслуженное счастье, их жизнь сложна. Мы до сих пор плачем и смеемся над страницами его книг, потому что все в них- как на самом деле: горе и радость, мир и война, любовь и смерть. „,
Отношение Пьера к Элен.
Какое чувство вызывала в нем Элен? - «Что-то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что-то запрещенное. » Но она была страшно близка ему. Она имела уже власть над ним. «И между ним и ею не было никаких преград его собственной воли». - Что же удерживало Пьера от решительного шага?- «Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми». Вот это качество Пьера и отделяет его резко от общества Курагиных и Шедер, которым незнаком этот нравственный критерий. В красоте Элен не было того возвышающего душу начала, которое свойственно красоте человека и заставляет в немом восторге смотреть на статую Венеры Милосской. Но любопытно, что, подчеркивая низость светского общества, Толстой утверждает, что хотя тяготение Пьера и Элен друг к другу было чисто животного характера, в их отношениях было больше человечности, чем в интересах этого общества. «Среди тех ничтожно- мелких, искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило все и парило над всем их искусственным лепетом».
Удивляет полное отсутствие одухотворенности в Элен. Элен «грубым движением головы перехватила его губы и свела их со своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно-растерянным выражением». Лицо светской красавицы становится неприятным, когда она впервые целует будущего мужа.
Так победой сил заканчивается столкновение нравственного, но пассивного начала, заложенного в Пьере, с активным хищничеством семейства Курагиных.
Толстому важно выяснить, в чем истинная прелесть женщины. Только что читатель брезгливо, даже с отвращением смотрел на красавицу Элен. Грудь, спина, оголенная по последней моде, «тепло ее тела, запах духов и скрып ее корсета»- вот что составляет Элен. Глаза, лицо - вне поля зрения художника, когда он обращает внимание на лицо Элен, то вместе ^ Пьером поражается тому, сколь оно неприятно - «А как Толстой описывает внешность княжны Марьи? -" нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны. Как ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво". И вдруг крупным планом- деталь: «большие прекрасные глаза, полные слез и мысли». Эта мысль, эти слезы делают княжну прекрасной той нравственной красотой, какой нет ни у Элен, ни у маленькой княгини, наиболее яркая черта которой- «губка с усиками», ни у Бурьен с ее хорошеньким лицом. Какие же чувства отражались в прекрасных глазах княжны Марьи? -В душе ее - два начала: языческое и христианское. Мечта о радости земной любви к мужу, о ребенке, «какого она видела вчера у дочери кормилицы», -и мысли о боге, опасение, что все это- искушение дьявола.
Из сестер Ростовых Берг выбрал Веру. Почему ему понравилась Вера, а не Наташа?- «. Я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный- очень хороший. Вот другая ее сестра- одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет такого, и эдакое, знаете?. Неприятно. »
Бергу Наташа, олицетворяющая для князя Андрея счастье, неприятна. - Что же олицетворяет счастье для Берга?- «Берг, проткнув его быстро языком, выпустил круглое маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастье». - Что, по его мнению, должно быть основой семейного благополучия?- « У меня служба- у нее связи и маленькие средства». Эти «маленькие средства» Берг, «почтительно, приятно улыбаясь», вымогает у старика Ростова. «Кротко» улыбнувшись, он заявляет, что «никак не может устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч». Улыбка мещанина- одна из тех улыбок, которая, по убеждению Толстого, раскрывает человеческую суть. К «новой Жизни» стремятся князь Андрей и Пьер, они ищут и не могут найти ее. Бергу все предельно ясно, и его «новая жизнь» стоит так дешево- всего 20-30 тысяч чистыми.
Как сравнила Наташа Бориса с Пьером.
Борис, признается она, «не совсем в моем вкусе- он узкий такой, как часы столовые. Узкий, знаете, серый. » А Безухов- тот «синий, темно- синий с красным, и он четвероугольный». У Наташи порой появляется способность к такому восприятию людей, мира, которое характерно для художника-абстракциониста. Она чувствует сущность человека и это свое чувство стремиться, но не может передать. - Вспомним, как Наташа разглядывала Бориса, впервые появившегося у них после войны. - Борис «чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда»; Наташа глядит на него «исподлобья», глаза у нее «любопытные, вызывающие и несколько насмешливые». И после этих наблюдений- вывод: «узкий. как часы столовые. серый. ». Друбетской, подобно Долохову, как пробка из воды, выталкивается из Наташиного поэтического мира, ибо недостоин его. Наташу должен оценить кто-то другой, «какой-то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина». Борис заметил, что Наташа- девушка почти без состояния, поэтому она теряет для него интерес; богатство ее натуры- ничто в сравнении с бедностью приданного, которое дают за ней. И Борис теряет истинное человеческое богатство. Ведь Наташа права была, когда думала о себе: «Все, все в ней есть. умна необыкновенно, мила, и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка- плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Борис меняет необыкновенного человека на обыкновенные деньги, как Берг покупает новую жизнь за 20 тысяч чистыми.
Как меняется Наташа под влиянием любви Пьера.
Наташа уже смотрит на него «блестящими, оживленными глазами». Оживленными, потому что в них проснулась любовь к жизни. У нее появляется и шаловливая улыбка. «. Сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. »; ей было «радостно и весело». Как в исканиях Пьера и Андрея отразилось богатство человеческого разума, жажда человека к познанию смысла жизни, так в развитии Наташи отразилось все богатство настоящего человеческого сердца, с его способностью к бесконечной тоске и бесконечному счастью.
Элен и Анатоль.
У Анатоля и Элен чувственность развита за счет остальных человеческих качеств. Чувственность стала их сущность.
Сближение с Элен и Анатолем пробуждает в людях животное начало. Вспомним, что чувствовал Пьер, познакомившись с Элен («Что-то гадкое есть в этом чувстве, которое она возбудила во мне, что-то запрещенное»). Тоже повторилось в Лысых Горах, когда туда приехал Анатоль Курагин. И теперь- какое чувство возбудил Анатоль в Наташе?- Она все время вспоминала этого человека, «умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство». - Какую роль сыграла Элен в сближении его с Наташей?- Анатоль просил ее свести его с Наташей, и для этого она приехала к Ростовым. Мысль свести брата с Наташей забавляла ее». - Как чувствовала Наташа в том мире, в который ввела ее Элен и каким представлялся ей этот мир? «Она. чувствовала себя опять вполне безвозвратно в том странном, безумном мире, столь далеком от прежнего, в том мире, в котором нельзя было знать, что хорошо, что дурно, что разумно и что безумно».
Анна Каренина
Чем больше она узнавала Вронского, тем больше она любила его самого и за его любовь к ней. Наружность его, изменившаяся в штатском платье, была для неё привлекательна, как для молодой влюбленной. Во всем, что он говорил, думал и делал, она видела что-то особенно благородное и возвышенное. Её восхищение часто пугало её, она не могла найти в нем ничего непрекрасного. Она не смела показывать ему своего ничтожества перед ним. Он, по её мнению, имевший такое определенное призвание к государственной деятельности, в которой должен был играть видную роль, - он пожертвовал честолюбием для неё, никогда не показывая ни малейшего сожаления. Он был, более чем прежде, любовно- почтителен к ней.
Во время поездки по Италии она чувствовала себя «непростительно счастливою».
« Ты пойми, что я люблю равно, но обоих больше себя, два существа – Сережу и Алексея», - говорила она.
« - Только эти два существа я люблю, и одно исключает другое. Я не могу их соединить, а это мне нужно.
А. Вронский скоро почувствовал, что в душе его поднялись желания желаний, тоска. Независимо от своей воли, он стал хвататься за каждый мимолетный каприз, принимая его за желание и цель. Шестнадцать часов надо было занять чем-нибудь, так как они жили за границей на совершенной свободе, вне того круга условий общественной жизни, который занимал время в Петербурге.
Вронский и Анна, все в тех же условиях, так же, не принимая никаких мер для развода, прожили все лето и часть осени в деревне. Но оба чувствовали, чем долее они жили одни, в особенности осенью и без гостей, что они не выдержат этой жизни и что придется изменить всё.
Был полный достаток, было здоровье, был ребенок, и у обоих были занятия. Анна без гостей все также занималась собою и очень много занималась чтением – все те книги, о которых с похвалой упоминались в получаемых его иностранных газетах и журналах. Предметы, которыми занимался Вронский, она изучала по книгам и специальным журналам.
Но главная забота ее все-таки была она сама – она сама, насколько она дорога Вронскому, насколько она может заменить для него все, что он оставил. Вронский ценил это, сделавшееся единственного целью её жизни, желание не только нравится, но служить ему, но вместе с тем и тяготился теми любовными сетями, которыми она старалась опутать его.
«Чего он искал во мне? Любви не столько, сколько тщеславия»
«Да в нем было торжество тщеславия успеха. Разумеется, была и любовь, но большая доля была гордость успеха. Он хвастался мной. Теперь это прошло. Гордится нечем. Если я уеду от него, он в глубине души будет рад» «Моя любовь все делается страстнее и себялюбивее, а его все гаснет и гаснет. У меня все в нем одном. А он все больше и больше хочет уйти от меня. Он говорит мне, что я бессмысленна ревнива».
Если бы я могла быть чем-нибудь, кроме любовницы. Он уже давно не любит меня. А где кончается любовь, там начинается ненависть. И я делаю его несчастным, и переделать ни его, ни меня нельзя.
Сережа? – вспомнила она. - Я тоже думала, что любила его. А жила же я без него, променяла же его на другую любовь и не жаловалась.
Для неё весь он, со всеми его привычками, мыслями, желаниями, со всем его душевным и физическим складом, был одно – любовь к женщинам, и эта любовь, должна была быть вся сосредоточена на ней одной, а любовь эта уменьшалась, следовательно, он должен был часть любви перенести на другую женщину, - и она ревновала. Она ревновала его не к какой-нибудь женщине, а к уменьшению его любви. Не имея предмета для ревности, она отыскивала его.
Он не мог жить, зарывшись в деревне, как она того хотела. Ему необходимо было общество, и он поставил её в это ужасное положение, тяжесть которого он не хотел понимать. И опять он же был виноват в том, что она разлучена с сыном.
Вронский между тем, несмотря на полное осуществление того, чего он желал так долго, не был вполне счастлив. Он скоро почувствовал, что осуществление его желания доставило ему только песчинку из этой горы счастья, которой он ожидал.
Многие семьи по годам остаются на старых местах, постылых обоим супругам, только потому, что нет ни полного раздора, ни согласия.
Раздражение, разделявшее их, не имело никакой внешней причины. Это было раздражение внутреннее, для неё основанием было уменьшение его любви, для него – раскаяние в том, что он поставил себя ради неё в тяжелое положение.
И смерть, как единственное средство восстановить в его сердце любовь к ней, наказать его и одержать победу. Нужно было одно – наказать его.
Она опять с наслаждением стала думать о том, как он будет мучаться, раскаиваться и любить её память, когда уже будет поздно.
Смерть не казалась ей более так страшна и ясна, и самая смерть не представлялась более неизбежною.
«Я не умоляю его простить меня. Я покорилась ему. Признала себя виноватою. Зачем? Нет, я не покорюсь ему; я не позволю ему воспитывать себя».
Анна приходит к отречению от своего круга. «Все ложь, все обман, все зло, « - говорит она накануне гибели. Все вопросы решались отрицательно, и это убивало её волю к жизни.
