Мы считаем целесообразным сначала остановиться на принципиальных вопросах терминологии, которую пока нельзя считать упорядоченной.
При описании половой социализации человека используют понятия "половой" и "сексуальный". Термины "пол", "половой" (в иностранной литературе в этом смысле часто используются термины "род", "родовой") отражают любые свойства (биологические, психологические, социальные и пр.), связанные с принадлежностью к мужскому или женскому полу. Термины "сексуальность", "сексуальное" описывают только те свойства и отношения, которые касаются генитально-эротической сферы (сексуальное влечение, сексуальные переживания, сексуальное поведение и пр.), т. е. все то, что связано с инстинктивной потребностью в продолжении рода.
Другими важнейшими категориями половой социализации являются половое самосознание (половая идентичность, половая аутоидентификация) и полоролевое поведение. По определению J. Money (1972), половая идентичность есть осознанная принадлежность индивида к определенному полу, а полоролевое поведение есть публичное выражение половой идентичности, соответствующее принятым в обществе нормативам и обеспечивающее индивиду принадлежность к определенному полу в глазах окружающих.
Приведенные выше дефиниции основных категорий половой социализации личности разделяются не всеми специалистами, что отчасти связано с широким использованием понятий "половой", "сексуальный", "полоролевое поведение" не только в медицине (генетика, эмбриология, сексология, психиатрия), но и в общей и социальной психологии, антропологии, этнографии. Переходим к изложению основных этапов психосексуального развития.
Психосексуальное развитие является одним из компонентов весьма сложной системы детерминации пола человека в целом. Основные этапы процесса становления пола человека представлены Г. С. Васильченко (1977) в схеме, согласно которой первичным звеном становления системы пола является хромосомный (генетический) пол организма, формирующийся при оплодотворении яйцеклетки и определяемый кариотипом. Генетический пол обусловливает формирование гонадного (истинного) пола, идентифицируемого по гистологическому строению половых желез. Под влиянием продуцируемых гонадами гормонов (гормональный пол) происходит дифференцировка внутренних репродуктивных органов (внутренний морфологический пол) и наружных гениталий (внешний морфологический пол), на основании которого при рождении ребенка ему определяют акушерский (аскриптивный, т. е. приписанный) пол. Таковы основные этапы пренатального формирования пола человека. В постнатальном периоде, главным образом в пубертате, гонады под контролем гипоталамо-гипофизарной системы начинают интенсивно вырабатывать соответствующие половые гормоны - это пубертатный гормональный пол, под влиянием которого у подростков появляются вторичные половые признаки.
Следует отметить, что даже вполне нормальное биологическое развитие, включающее пре- и постнатальный периоды, само по себе еще не делает человека мальчиком или девочкой, мужчиной или женщиной в социально-психологическом и личностном смысле. Биологические характеристики должны быть дополнены психологическим полом, который включает в себя половую идентификацию, стереотипы полоролевого поведения и психосексуальные ориентации. Проследим основные этапы этого процесса.
Почти все онтогенетические характеристики личности являются не просто возрастными, но половозрастными, а самая первая категория, в которой ребенок осмысливает собственное "я", - это половая принадлежность [Кон И. С., 1981].
По мнению большинства исследователей, первичная половая идентификация (знание своей половой принадлежности) складывается к 3 годам и служит наиболее устойчивым, стержневым элементом самосознания. По данным G. Gesell (1930), большинство детей 2 1 / 2 лет не могут правильно отнести себя к тому или иному полу, тогда как в 3 года 2 / 3 детей делают это верно. Однако уловить точное время возникновения половой идентичности сложно, так как единственным способом ее определения становится ответ ребенка на такой казалось бы простой вопрос: "Кто ты мальчик или девочка?". Естественно, что на определяемое таким образом время становления половой идентификации влияет общее интеллектуальное развитие ребенка, нередко зависящее от множества факторов, в том числе социальных. По смене пола в течение первого года жизни ребенка требуется переадаптация только родителей, а подобная процедура для ребенка старше 1 1 / 2 лет представляет собой задачу чрезвычайно сложную, не редко просто невыполнимую. В связи с этим некоторые авторы делают вывод о формировании половой идентификации к 1 1 / 2 годам .
С возрастом понятие половой идентичности, сохраняясь в своей сути, изменяется по объему и содержанию. Так, 3-летние дети знают, как уже отмечалось, свой пол, но еще не умеют обосновать эту атрибуцию. К 4 годам ребенок ясно различает пол окружающих его детей, хотя и ассоциирует его с внешними, часто случайными признаками. Дети 3-4 лет допускают принципиальную возможность изменения пола, хотя на вопрос: "Кем ты хочешь быть - мальчиком или девочкой?" большинство детей 3-4 лет отвечают, что хотят остаться в своем поле . Это свидетельствует о том, что в 3-4 года половая аутоидентификация дополняется таким важным понятием, как полоролевое предпочтение. Примечательно, что на всех возрастных этапах развития человека предпочтение своей половой роли больше выражено у мальчиков .
В 6-7 лет большинство детей окончательно осознают необратимость (константность) своей половой принадлежности. Этот момент становится одним из основных этапов формирования половой аутоидентификации. Следует отметить, что на протяжении всего периода становления полового самосознания ребенок в играх и при расспросе взрослых или сверстников накапливает достаточно знаний о строении гениталий у представителей своего и противоположного пола, механизмах деторождения и т. д. По-видимому, эти знания необходимы для формирования половой идентификации, поэтому в возрасте 2-5 лет усиливается интерес детей к своим гениталиям. По данным R. Sears и соавт. (1965), половина детей этого возраста манипулируют гениталиями. В возрасте 4-5 лет весьма часты игры с раздеванием, изучением гениталий (игры в "папу-маму", "доктора"), которые по существу представляют собой исследование (доступным ребенку способом) половых различий.
К моменту осознания необратимости половой принадлежности достаточно подробные сведения о различии в строении мужских и женских гениталий имеют 61% девочек и 52% мальчиков [Исаев Д. Н., 1984]. Представления о деторождении, включая родовой акт, имеют в этом возрасте около 30% детей, причем каждый 5-й мальчик и каждая 10-я девочка учитывают роль отца в этом процессе .
Следует также отметить, что становление необратимости половой принадлежности совпадает с бурным усилением половой дифференцировки деятельности и установок: мальчики и девочки по собственной инициативе выбирают разные игры и соответствующих партнеров, в чем проявляются неодинаковые интересы, стиль поведения и т. д. [Кон И. С., 1981]. Эта стихийная половая сегрегация способствует кристаллизации и осознанию половых различий.
Одним из важнейших периодов становления половой социализации человека является пубертат, когда развивается такая составляющая психосексуального развития, как психосексуальные ориентации. Хотя пубертат во многом определяется гормональными факторами, сексуально-эротические переживания и связанное с ними поведение (мастурбация, генитальные игры, сексуальное экспериментирование) и эмоционально-романтические привязанности и влюбленности развиваются в значительной мере автономно, гетерохронно и в различном соотношении у разных людей [Кон И. С., 1978]. Содержание сексуальных интересов и эротических фантазий подростков в значительной мере определяется их детскими переживаниями и образцами культуры.
Таковы основные этапы формирования полового самосознания, стереотипов полоролевого поведения и психосексуальных ориентаций.
Весь процесс формирования пола в целом можно условно разделить на два периода.
В первом периоде, от возникновения хромосомного пола (при оплодотворении яйцеклетки) до формирования пола гонадного, действуют генетически жестко запрограммированные механизмы, приводящие к последовательной, строго фиксированной во времени и необратимой смене одних этапов дифференцировки пола другими. В основе этого биологического процесса лежит эмбриогистогенез, достаточно подробно описанный в ряде специальных публикаций [Колесов Д. В., Сельверова Н. Б., 1978; Вундер П. А., 1980, и др.].
Второй период охватывает события от момента рождения ребенка до формирования необратимой половой аутоидентификации, т. е. осознанного отнесения индивидом себя к мужскому или женскому полу. Представления о детерминирующих механизмах, лежащих в основе этого периода полового онтогенеза, на протяжении последних 20-25 лет претерпевали существенные изменения. Ранее считалось, что в процессе формирования полового самосознания основная роль принадлежит биогенетическим и гормональным механизмам, действующим хотя и не столь жестко (процесс уже не только биологический, но и биосоциальный), как в пренатальном периоде, но все же достаточно сильно. Однако проведенные в конце 50-х годов исследования половой аутоидентификации лиц с гермафродитизмом существенно поколебали эту точку зрения. У людей с одинаковым диагнозом гермафродитизма, но с неодинаково определенным полом и вследствие этого с различным полом воспитания половая идентичность и полоролевое поведение формируются соответственно" полу воспитания, а не генетическому полу .
Кроме того, в серии межкультурных исследований было показано, что структура половых различий является универсальной для всего человечества. В некоторых этнических общностях; построена своя структура полового самосознания, нередко противоречащая всем биологическим основам в нашем понимании . В результате в науке о дифференцировке пола вообще отрицалось значение биологических факторов в генезе психосексуального развития и основная роль отводилась факторам социально-психологического порядка. Крайнее суждение по этому поводу высказывал американский сексолог Д. Мани (1965), который уподоблял психосексуальное развитие становлению языка: "Генетические, врожденные и другие факторы предопределяют лишь саму возможность развития и дифференцировки языка, но никак не предопределяют, будет ли этот язык английским, арабским или каким-либо иным. Точно так же в психосексуальной сфере генетические и другие врожденные факторы предопределяют лишь саму возможность дифференцировки половых ролей и сексуальной аутоидентификации, но никак непосредственно не предопределяют, будет ли направление этой дифференцировки мужским или женским". Однако подобный подход отражал скорее эмоции при ломке устоявшегося мировоззрения, чем строгий научный анализ. Вскоре большинство исследователей, в том числе и сам Д. Мани (1969), отказались от противопоставления врожденных факторов приобретенным, биологических (психологических, генетических) - средовым и тем самым признали их неразрывное диалектическое единство.
В настоящее время психосексуальное развитие рассматривают как сложный биосоциальный процесс, в котором генетическая программа и предусмотренная культурой половая социализация проявляются в непрерывном единстве, преломляясь в самосознании индивида.
В специальных исследованиях основное внимание уделяется биологическим факторам в психосексуальном развитии: морфизму в строении некоторых отделов ЦНС, регулирующих функционирование половых желез и некоторые стороны полового поведения, вследствие их различной чувствительности к так называемым пубертатным гормонам, генитальной внешности и др. [Колесов Д. В., Сельверова Н. Б., 1978; Вундер П. А., 1980].
Значительно меньше (особенно в литературе по клиническим дисциплинам) освещены участие психологических факторов в психосексуальном развитии детей и подростков и основные механизмы этого воздействия. Между тем правильная оценка этих механизмов, как уже отмечалось, необходима для лечебно-профилактических и педагогических мероприятий в плане предупреждения аномалий психосексуального развития. Эти аномалии, как правило, закладываются в детском и подростковом возрасте.
Процесс психологической дифференцировки пола изучен недостаточно. В настоящее время психологические механизмы половой идентификации и развития половой роли в онтогенезе наиболее активно обсуждаются в рамках теорий идентификации, социального научения и когнитивно-генетической теории.
Теория идентификации , уходящая корнями в психоанализ, особенно выделяет роль эмоций и подражания в генезе психосексуальной дифференцировки, полагая, что ребенок бессознательно имитирует поведение представителей своего пола, прежде всего родителя. Согласно этой теории, ребенок спонтанно и без прямого подкрепления (вознаграждения) усваивает не дискретные акты поведения, а комплексный интегрированный образец, модель полоролевого поведения. Важным фактором формирования идентификации является интимная эмоциональная связь между ребенком и родителями; нормальному течению этого процесса способствуют внимание взрослых к ребенку, забота о нем.
Теория социального научения (половой типизации), вытекающая из бихевиоризма, утверждает, что поведение человека, в том числе половое, формируется главным образом благодаря положительным или отрицательным подкреплениям из внешней среды . По этой теории родители или другие взрослые поощряют мальчиков за поведение, которое в данном обществе принято считать мальчишеским (маскулинным), и осуждают их тогда, когда они ведут себя "женственно"; девочки, напротив, получают положительное подкрепление за фемининное поведение и отрицательное - за маскулинное. В связи с этим дети предпочитают вести себя согласно модели своего пола, так как за это их больше вознаграждают и меньше критикуют. Установлено, что мальчики предпочитают типичное для своего пола поведение и отвергают нетипичное, а девочки, также предпочитая типичное для своего пола поведение, не отвергают поведение нетипичное. В частности, мальчики описывают "мужское" поведение в отрицательной форме ("чтобы быть мальчиком, нельзя плакать, не надо играть в куклы" и т. д.), т. е. как не следует поступать, а девочки определяют образец своего поведения в положительных понятиях, говорящих о том, что нужно делать. В процессе половой типизации индивид сначала учится различать образцы поведения людей разного пола, а затем начинает следовать им сам. Сторонники теории социального научения считают, что родители начинают "тренировать" ребенка сразу после рождения, задолго до того, как сам ребенок окажется способным наблюдать и различать образцы поведения . Большая роль в этом процессе отводится выбору имени, различиям в одежде, наборам игрушек - все это достаточно четко указывает самому ребенку и окружающим на его пол. При исследовании механизмов половой типизации получено много интересных данных, имеющих определенное значение не только для доказательства этой теории, но и для воспитания в целом. В частности, было замечено, что с первого дня жизни новорожденного родители ведут себя неодинаково с детьми разного пола. Так, в течение первых месяцев матери чаще находятся в физическом контакте с сыновьями, зато с девочками больше разговаривают. Приблизительно после 6-го месяца у матерей увеличивается физический контакт с девочками, а мальчиков они начинают отучать от физического контакта, что способствует большей самостоятельности сыновей . Интересно, что сразу же после рождения родители воспринимают девочек как более мягких, миловидных, больше похожих на мать, мальчики кажутся более радостными, активными .
С точки зрения когнитивно-генетической теории (теории самокатегоризации) первым этапом в процессе психосексуальной дифференцировки является самоопределение ребенка в роли мальчика или девочки. После когнитивного самоопределения - первичной половой идентификации - ребенок позитивно оценивает те вещи, действия, формы поведения и поступки, которые связываются с ролью девочки или мальчика. В результате этого типичное для данного пола поведение вызывает в нем положительные чувства, благодаря которым происходит самоутверждение [Коломинский Я. Л., Мелтсас М. X., 1985]. Психосексуальное развитие путем самокатегоризации включает 3 процесса:: ребенок узнает, что существует два пола; он включает себя в одну из двух категорий; на основе самоопределения ребенок руководит своим полоролевым поведением . В когнитивно-генетической теории подчеркивается такой важный, на наш взгляд, факт, что с возрастом объем и содержание первичной половой идентификации ребенка меняется соответственно изменению основных форм познавательной организации ребенка. Изменение содержания половой идентичности включает усвоение ребенком половой идентичности, открытие неизменности пола во времени и, наконец, становление понимания константности (необратимости) пола. Отсутствие общения со сверстниками, особенно в предподростковом и подростковом возрасте, может заметно нарушить эту сторону психосексуального развития, оставив ребенка неподготовленным к весьма непростым переживаниям пубертатного периода.
Во-вторых, необходимо затронуть психологию различий, связанных с полом. Многие исследователи пытаются выяснить, каковы в строго научном плане (в отличие от ходячих мнений и стереотипов массового сознания) психологические различия между полами, какие признаки маскулинности и фемининности являются универсально биологическими, а какие прививаются в ходе половой социализации.
Исследования касались особенностей восприятия, обучаемости, памяти, интеллекта, мотивации, темперамента, уровня активности, самосознания, когнитивного стиля, эмоциональности и т. д. Твердо установленных фактов оказалось значительно меньше, чем представлений. Можно считать, что девочки превосходят мальчиков в вербальных способностях, а мальчики сильнее в визуально-пространственных представлениях, у них выше математические способности и они более агрессивны . Сообщения о различиях между полами в тактильной чувствительности, предрасположенности к страху и тревожности, в уровне общей активности, соревновательности, доминантности, внушаемости, подчиняемости требуют дальнейшей проверки. Не доказано также, что мальчики лучше девочек справляются с более сложными познавательными процессами, овладение которыми предполагает ранее усвоенные реакции, что их познавательный стиль более аналитичен..,
Психосексуальное развитие объясняется на языке изменений в биологическом функционировании индивидуума. Опыт человека на каждом этапе оставляет свой отпечаток в виде установок, черт личности и ценностей, приобретённых в соответствующей фазе.
Фазы - этапы на пути развития, результаты прохождения которых являются предпосылками к формированию характера . В случае сильных потрясений могут вызывать неврозы . Названия фаз определяют основную телесную (эрогенную) зону, в которой концентрируется энергия либидо и с которой связано ощущение удовольствия в данном возрасте.
Фазы
Оральная фаза
От момента рождения до 1,5 лет - первый этап детской сексуальности, в которой рот ребёнка выступает в качестве первичного источника удовлетворения основной органической потребности, что выражается в процессах сосания, кусания и глотания. Характеризуется катекцией (сосредоточением) большей части энергии либидо в области рта.
В самом начале жизни, после рождения, половое влечение неотделимо от инстинкта самосохранения , но в отличие от последнего обладает способностью к вытеснению и сложной трансформации. Рот же является первой областью организма, которой ребёнок может управлять.
Первым объектом орального компонента является материнская грудь, удовлетворяющая потребность младенца в пище. В акте сосания эротический компонент становится самостоятельным и заменяется органом собственного тела. Последующее развитие имеет две цели: отказ от аутоэротизма и объединение объектов отдельных влечений.
Во время кормления, ребёнка утешают лаской, покачиванием, уговорами. Эти ритуалы помогают уменьшить напряжение и могут ассоциироваться ребёнком с процессом кормления (удовольствия). Формируются установки относительно окружающего мира: доверие - недоверие, зависимость - независимость, чувство опоры или фатального отсутствия помощи извне. Формируются навыки любви.
В первые 6 месяцев чрезмерная или недостаточная стимуляция может привести к дальнейшей пассивности человека и впоследствии проявиться в адаптационных способах, связанных с демонстрацией беспомощности, излишней доверчивости, избалованности и в поиске постоянного одобрения.
Во второй половине фазы акцент смещается на действие кусания и жевания. В зависимости от прохождения может выражаться в любви к спорам, циничности и пессимизму. Область рта, по мнению Фрейда, остаётся важной эрогенной зоной на протяжении жизни человека и выражается остаточным оральным поведением - обжорством, курением, грызением ногтей. Человек с оральным типом характера (оральной фиксацией) обычно неспособен копить деньги, инфантилен и аморфен , это "содержанки" и "маменькины сынки".
Анальная фаза
(1,5 - 3,5 года) - второй этап детской сексуальности, на которой ребёнок учится контролировать свои акты дефекации , испытывая удовольствие от опорожнения и интерес к производимому процессу. В этот период ребёнок приучается к чистоплотности и пользованию туалетом , умению сдерживать позывы к испражнениям . Формируется Эго как инструмент реализации потребностей Ид .
Способ приучения к туалету и реакции родителей определяют формы самоконтроля и саморегуляции ребёнка.
В случае неадекватных либо завышенных требований родителей формируются реакции протеста - «удерживание» (запоры) или «выталкивания» (плохое пищеварение, поносы). Эти реакции в последующем трансформируются в формы характера: анально-удерживающий (упрямый, скупой, жадный, педантичный, перфекционистичный) и анально-выталкивающий (беспокойный, импульсивный, склонный к разрушению).
Фаллическая фаза
(3.5 - 6 лет) - третий этап детской сексуальности, на которой ребёнок начинает изучать своё тело, рассматривать и трогать свои половые органы . Возникает интерес к отношениям полов, появлению детей. Появляется интерес к родителю противоположного пола, идентификация с родителем своего пола и прививание определённой половой роли. Формируется Супер-Эго как контролирующая часть личности, отвечающая за соблюдение полученных норм поведения и следования образу правильного поведения.
У мальчика начинает проявляться Эдипов комплекс - желание обладать своей матерью. Препятствием желанию является более сильный мужчина - его отец. Вступая в бессознательное соперничество с отцом, мальчик испытывает страх кастрации как результата проигрыша борьбы. В возрасте около 5-6 лет амбивалентные чувства (любовь к матери/ненависть к отцу) преодолеваются, и мальчик подавляет свои сексуальные желания к матери. Одновременно начинается идентификация себя с отцом: подражание интонациям, высказываниям*, перенимание привычек, установок и норм поведения.
Латентная фаза
(6 - 12 лет) - четвёртый этап детской сексуальности, характеризующийся снижением полового интереса. Психическая инстанция «Я» полностью контролирует потребности «Оно». Будучи оторванной от сексуальной цели, энергия либидо переносится на несексуальные цели: учёбу, освоение культурного опыта, а также на установление дружеских отношений со сверстниками и взрослыми за пределами семейного окружения.
Генитальная фаза
(12 лет) - пятый этап, заключительный этап психосексуальной концепции Фрейда. Обуславливается биологическим созреванием в пубертатный период и завершением психосексуального развития. Происходит прилив сексуальных сил и агрессивных побуждений. На данном этапе формируются зрелые сексуальные отношения. Становится важным поиск своего места в обществе, выбор полового партнёра, создание семьи. Происходит освобождение от авторитета родителей и от привязанности к ним.
Критика психоанализа
Психоанализ З. Фрейда, включающий и концепцию психосексуального развития, дал самый значимый импульс развитию сексологии за всю её историю. Однако современные достижения науки не позволяют рассматривать его положения, как универсальные [ ] .
Последнее обновление: 14/12/2013
Предложенная знаменитым психоаналитиком Зигмундом Фрейдом теория психосексуального развития описывает развитие личности начиная с детского возраста. И хотя в психологии эта теория пользуется известностью, психологи её считают одной из самых спорных.
Фрейд считал, что личность в своём развитии проходит через несколько этапов (фаз), во время которых энергия Ид, направленная на поиск удовольствия, сфокусирована на определенных эрогенных зонах. Именно эта психосексуальная энергия, или либидо, является, по его мнению, движущей силой развития.
Психоаналитическая теория предполагала, что в большинстве случаев личность ребёнка формируется к пяти годам. Ранний опыт играет большую роль в развитии личности человека и продолжает влиять на его поведение в дальнейшей жизни.
Если все психосексуальные фазы пройдены успешно, то результатом будет здоровая личность. Если же некоторые проблемы не будут решены на соответствующем этапе, может произойти фиксация
. Фиксация - это постоянный акцент на одной из ранних стадий. Пока этот конфликт не будет разрешён, человек будет оставаться на этом этапе психосексуального развития. Например, человек, который зациклен на оральной стадии может чрезмерно зависеть от других и нуждаться в оральной стимуляции - через курение, алкоголь или пищу.
Оральная фаза
Возрастной диапазон: от рождения до года.
Во время оральной стадии взаимодействие младенца с окружающим миром происходит, главным образом, через рот, так что корневой и сосательный рефлексы особенно важны в этот период. Младенец получает удовольствие от оральной стимуляции через приятные ощущения - вкусовые и тактильные. Так как ребенок полностью зависим от тех, кто за ним ухаживает, через эту стимуляцию у него развивается также чувство доверия и комфорта.
Основной конфликт на данном этапе - это процесс отлучения от груди: ребенок должен стать менее зависимым от взрослых. Фрейд считал, что если фиксация происходит на данном этапе, человек будет иметь проблемы с зависимостью или агрессией. Оральная фиксация может привести к проблемам с алкоголем, пищей, курением или чем-то ещё - например, человек будет грызть ногти.
Анальная фаза
Возрастной диапазон: от года до 3 лет.
Фрейд считал, что во время анальной стадии основное наибольшую значимость имеет контроль работы мочевого пузыря и кишечника. Основной конфликт на данном этапе - приучение к туалету: ребенок должен научиться контролировать свои телесные потребности. Развитие способности контролировать свои потребности приводит к независимости и чувству выполненного долга.
Согласно Фрейду, успех на этом этапе зависит от того, каким образом родители приучают детей к туалету. Родительская похвала и вознаграждение за использование туалета, приводят к положительным результатам и помогают детям чувствовать себя способными и продуктивными. Фрейд считал, что положительный опыт на этом этапе служит основой для становления продуктивных и творческих качеств.
Тем не менее, не все родители обеспечивают поддержку и поощрение, в которых дети нуждаются на этом этапе. Вместо этого, некоторые из родителей наказывают, насмехаются или стыдят ребенка в случае неудач. Как полагал Фрейд, отрицательные родительские реакции могут привести к негативным последствиям. Если родители применяют слишком мягкий подход, может сформироваться анально-выталкивающий тип личности
при котором у человека развиваются расточительность или разрушительные черты характера. Если родители слишком строги или начинают приучать ребёнка к туалету слишком рано, развивается анально-удерживающий тип личности
, при которой человек вырастает строгим, жёстким, педантичным и помешанным.
Фаллическая фаза
Возрастной диапазон: от 3 до 6 лет.
Во время фаллической стадии основное внимание сосредоточено на половых органах. В этом возрасте дети начинают осознавать различия между мужчинами и женщинами.
Фрейд также считал, что мальчики начинают видеть в своих отцах соперников в борьбе за привязанность матери. Описывает эти чувства Эдипов комплекс
: мальчик желает обладать матерью и заменить отца. Тем не менее, ребёнок также опасается, что за эти чувства он будет наказан отцом: такой страх Фрейд назвал страхом кастрации.
Для описания аналогичных чувств, испытываемых девочками, используют термин «комплекс Электры
». Фрейд, однако, считал, что девочки в этот период испытывают зависть к мужчинам из-за того, что они обладают пенисом.
В конце концов, ребенок начинает идентифицировать себя с родителем того же пола и стремится обладать другим родителем. Фрейд считал, что девочки не могут преодолеть зависть, и что поэтому все женщины несколько зацикливаются на этой фазе. Другие психологи - например, Карен Хорни - оспаривают эту теорию, называя её не только неточной, но и унизительной для женщин. Вместо этого Хорни предложила, что мужчины испытывают чувство неполноценности из-за неспособности рожать детей.
Латентный период
Возрастной диапазон: от 6 лет до полового созревания (12 лет).
Во время латентного периода интересы либидо подавляются. В этот период затишья происходит развитие Эго и Супер-Эго: фаза начинается во время, когда дети поступают в школу и больше беспокоятся о взаимоотношениях со сверстниками, хобби и другими интересами.
Латентный период является стадией познания, в которой сексуальная энергия всё ещё присутствует, но направлена на другие сферы жизни - интеллектуальную деятельность и социальное взаимодействие. Этот этап имеет важное значение в развитии социальных и коммуникативных навыков, а также уверенности в себе.
Генитальная фаза
Возрастной диапазон: от полового созревания до самой смерти.
Во время последней стадии психосексуального развития у человека развивается сильный сексуальный интерес к противоположному полу. Этот этап развития начинается в период полового созревания и продолжается в течение всей жизни человека.
На более ранних стадиях акцент был сделан исключительно на индивидуальных потребностях, на этом этапе растёт интерес к благополучию других. Если предыдущие этапы были успешно завершены, личность гармонично развита. Цель данного этапа заключается в установлении баланса между различными сферами жизни.
Поскольку сексуальное поведение и мотивация тесно связаны с возрастом и физическим и социальным развитием индивида, авторы большей части научной и едва ли не всей популярной литературы по сексологии придерживаются возрастного принципа: «Детская и юношеская сексуальность», «Сексуальность до 30», «От мальчика к мужчине», «Сексуальность в зрелом и пожилом возрасте» и т. д. Несмотря на обилие эмпирических данных, мы знаем о развитии сексуальности не так уж много. Даже периодизация этого процесса проблематична.
Первая трудность - многомерность происходящих изменений. Психосексуальное развитие - один из аспектов онтогенеза, тесно связанный с общим биологическим развитием организма, особенно с половым созреванием и дальнейшим изменением половой функции. В этой связи внимание исследователей привлекают такие естественные рубежи, как стадии пубертата, возраст и особенности менархе у девочек и первой эякуляции у мальчиков, возрастная динамика гормональных процессов и сексуальной активности взрослых, факторы, связанные с деторождением, менопауза, ослабление половой функции с возрастом и т. д. Понять эти явления можно только в системе жизненного цикла организма. Вместе с тем (психосексуальное „развитие, --результат-- пашв^ж социализации, в ходе которой индивид усваивает определенную половую роль и правила сексуального поведения. Решающее значение здесь имеют социальные факторы: структура деятельности индивида, его взаимоотношения со значимыми другими, нормы половой морали, возраст и типичные формы раннего сексуального экспериментирования, нормативное определение супружеских ролей и т. д. Психосексуальное развитие индивида, его сексуальное поведение и мотивация зависят от обоих этих факторов, но периодизация, основанная на стадиях развития организма, не может совпадать с периодизацией жизненного пути личности.
Вторая трудность - широкая вариативность, множественность типов психосексуального развития. Мужская модель развития существенно отличается от женской; сроки и последовательность фаз, характерные для одного поколения, могут оказаться непригодными для другого поколения и т. д.
Третья трудность - крайняя неравномерность распределения научных данных о психосексуальных особенностях разных этапов жизненного пути. Больше всего информации (биологической, социальной и психологической) имеется о подростковой и юношеской сексуальности. О детстве вследствие особой деликатности этого сюжета и методических трудностей его изучения известно гораздо меньше. Более или менее систематическое изучение сексуальности пожилых и старых людей началось лишь в конце 60-х годов, когда стала быстро развиваться социальная геронтология. Еще хуже, как это ни парадоксально, обстоит дело с изучением цикла взрослости: хотя эмпирических данных о сексуальном поведении взрослых довольно много, они почти всегда рассматриваются статически, без учета целостного развития личности. Не имея целостной концепции развития личности, трудно оценить и значение отдельных его этапов. 3. Фрейд и его последователи считали, что почти все психосексуальные проблемы и трудности взрослого человека детерминированы «травматическими переживаниями» его раннего детства. Как выразился английский писатель Хью Уолпол (1884-1941), трагедия детства заключается в том, что его катастрофы вечны. Представители других течений психологии считают такой фатализм преувеличенным. Для того чтобы научно вести спор, нужны не эпизодические, отрывочные данные, а специальные лонгитюдные исследования, охватывающие весь жизненный путь человека, от рождения до смерти. Пока таких исследований нет, наши представления о закономерностях психосексуального развития приходится считать гипотетическими. Впрочем, это касается и прочих разделов психологии развития .
Как ни фрагментарны научные данные, не подлежит сомнению, что психосексуальное развитие человека, если оставить пренатальный период, о котором говорилось выше, начинается с формирования половой идентичности младенца, причем решающую роль в этом процессе играют взрослые. Определив паспортный пол младенца, родители и другие взрослые начинают обучать ребенка его половой роли, внушая ему, что значит быть мальчиком или девочкой. Хотя разница в характере социализации мальчиков и девочек не всегда осознанна, она весьма существенна. В какой мере эти различия обусловлены целями воспитания, а в какой естественными различиями в поведении мальчиков и девочек (например, тем, что мальчики всегда более активны и агрессивны) - вопрос открытый, но эти различия существуют всюду и так или иначе преломляются в сознании ребенка.
Первичная половая идентичность, т. е. сознание своей половой принадлежности, формируется у ребенка уже к 11 /2 годам, составляя наиболее устойчивый, стержневой, элемент его самосознания. С возрастом объем и содержание этой идентичности меняются, включая широ кий набор маскулинных и фемининных свойств.
Двухлетний ребенок знает свой пол, но еще~ не умеет обосновать эту атрибуцию. В 3-4 года ребенок уже осознанно различает пол окружающих людей (интуитивно уже грудные дети по-разному реагируют на мужчин и женщин), но часто ассоциирует его с чисто внешними признаками (например, с одеждой) и допускает принципиальную обратимость, возможность изменения пола (в действительности изменение паспортного пола ребенка в этом возрасте психологически уже весьма сложно). Так, 4-летний мальчик говорит матери: «Вот когда я вырасту большой, я стану папой* Понятно. Ну, а когда же я буду женщиной?». В 6-7 лет ребенок окончательно осознает необратимость половой принадлежности, причем это совпадает с бурным усилением половой дифференцировки поведения и установок; мальчики и девочки по собственной инициативе выбирают разные игры и партнеров в них, проявляют разные интересы, стиль поведения и т. д.; такая стихийная половая сегрегация (однополые компании) способствует кристаллизации и осознанию половых различий.
По каким признакам дети определяют свою и чужую половую принадлежность, до конца не ясно. Уже в 3- 4 года половая принадлежность ассоциируется с определенными соматическими (образ тела, включая гениталии) и поведенческими свойствами, но приписываемое им значение и соотношение таких признаков могут быть различными. Важно подчеркнуть, что осознание ребенком своей половой роли/идентичности предполагает и определенное отношение к ней. Во-первых, это полороле-вая ориентация, представление индивида о том, насколько его качества соответствуют ожиданиям и требованиям мужской или женской роли. Во-вторых, это полоролевые предпочтения, то, какую половую роль/идентичность индивид предпочитает; это выясняется вопросами типа: «Кем бы ты предпочел быть - мальчиком или девочкой?» и экспериментами, в которых ребенок вынужден выбирать между мужским и женским образцом или ролью. Особенно остро стоит эта проблема у детей с нарушениями биологического пола, например с эндокринной патологией.
Теорию половой типизации упрекают в механистичности. Ребенок в ней скорее объект, чем субъект социализации. С этих позиций трудно объяснить появление многочисленных и не зависящих от воспитания индивидуальных вариаций и отклонений от половых стереотипов; кроме того, многие стереотипные маскулинные и фемининные реакции складываются стихийно, независимо от обучения и поощрения и даже вопреки им.
Теория самокатегоризации в известной мере синтезирует оба подхода, предполагая, что представления ребенка о нормативном для его пола поведении зависят как от его собственных наблюдений за фактическим поведением мужчин и женщин, служащих ему образцами, так и от одобрения или неодобрения, которое такие его поступки вызывают у окружающих. Однако уязвимое звено этой теории в том, что полоролевая дифференцировка поведения начинается у детей гораздо раньше, чем у них складывается устойчивое сознание своей половой идентичности.
Возможно, эти теории нужно считать не столько альтернативными, сколько взаимодополнительными. Они описывают процесс половой социализации с разных точек зрения: теория половой типизации - с точки зрения воспитателей, теория самокатегоризации - с точки зрения ребенка. Кроме того, в центре внимания когнитивно-генетической теории стоят процессы категоризации, теория половой типизации анализирует процессы обучения и тренировки, а теория идентификации - эмоциональные связи и отношения. Как предполагает Пол Массен , соотношение этих процессов может быть не совсем одинаково на разных этапах развития ребенка. В последние годы наметились и другие подходы к изучению психологии усвоения ребенком половых ролей. Например, предлагается рассматривать этот процесс как аналогичный усвоению языка или любой другой системы правил (половая роль не что иное, как некое правило) .
Помимо родителей, исключительно важным, универсальным агентом половой социализации является общество сверстников как своего, так и противоположного пола. Оценивая телосложение и поведение ребенка в свете своих, гораздо более жестких, чем у взрослых, критериев маскулинности/фемининности, сверстники тем самым подтверждают, укрепляют или, наоборот, ставят под вопрос его половую идентичность и полоролевые ориентации. Особенно велика роль сверстников для мальчиков, у которых полоролевые нормативы и представления (каким должен быть настоящий мужчина) обычно более жестки и завышены, чем у девочек. Объясняется ли это тем, что маскулинные черты традиционно ценятся выше фемининных, или общебиологической закономерностью, по которой на всех уровнях половой дифференцировки формирование мужского начала требует больших усилий, чем женского, и природа делает здесь больше ошибок -вопрос открытый. Сверстники также являются главным посредником в приобщении ребенка к принятой в обществе, но скрываемой от детей системе сексуального символизма. Нарушение полоролевого поведения ребенка сильно сказывается на отношении к нему сверстников: фемининные мальчики отвергаются мальчиками, зато их охотно принимают девочки, а маскулинных девочек легче принимают мальчики, нежели девочки. Однако есть одно важное различие: хотя девочки предпочитают дружить с фемининными сверстницами, их отношение к маскулинным девочкам остается положительным; напротив, мальчишеские оценки фемининных мальчиков резко отрицательны [Зуккер К., 1984]. Отсутствие общения со сверстниками, особенно в пред-подростковом и подростковом возрасте, может существенно затормозить психосексуальное развитие ребенка, оставив его неподготовленным к сложным переживания пубертата.
До сих пор мы говорили об усвоении половой роли и выработке ребенком половой идентичности. Формирование сексуальной роли/идентичности и соответствующих психосексуальных ориентации и предпочтений - автономная сторона этого процесса. К сожалению, мы и сегодня очень мало знаем о детской сексуальности и даже самый термин этот остается неясным. В этой области имеются две типичные ошибки. Первая - объяснение любого детского поведения, так или иначе связанного с гениталиями, по аналогии с поведением взрослых и теми же терминами. Если ребенок показывает собственные гениталии, это называют эксгибиционизмом; игры, связанные с ощупыванием гениталий ребенка того же пола, именуют гомосексуальными и т. д. Хотя специалисты понимают условность таких наименований, у широкой публики они вызывают совершенно неуместные в данной связи страхи и мысли о сексуальной патологии, поэтому таких терминов лучше избегать.
Вторую ошибку совершают люди, отрицающие всякую возможность эротических переживаний до начала полового созревания. Хотя никто не считает эрекции у новорожденных мальчиков показателями полового возбуждения, уже очень маленькие дети обоего пола могут испытывать оргазмоподобные переживания; по наблюдениям Кинзи , на это способны более половины 3- 4-летних мальчиков и почти все мальчики, не достигшие пубертата (для девочек данных нет) Раздражение и стимуляция гениталий вызывают у детей приятные ощущения и повышенный интерес к этим частям тела, поэтому педиатры рекомендуют родителям избегать таких прикосновений, выбирать для ребенка свободную одежду и т. п. Наиболее распространенные проявления «сексуальных интересов» у дошкольников - вопросы на эту тему и рассматривание чужих или показ собственных гениталий . Широко распространены среди дошкольников так называемые социосексуальные игры (в «папу-маму», в «доктора»), в которых дети иногда демонстрируют друг другу свои гениталии, ощупывают друг друга или даже имитируют половой акт. Игры, включающие показ или ощупывание гениталий, со сверстниками противоположного пола в своем детском (до-пубертатном) опыте ретроспективно признали половина мужчин и около трети женщин из «очищенной» выборки Кинзи, со сверстниками собственного пола - 54,4 % мужчин и 34,8% женщин . При непосредственном опросе допубертатных мальчиков (212 человек) цифры повышаются до 70% в первом и до 60% во втором варианте . Коитальные попытки и орально- или анально-генитальные контакты встречаются у детей значительно реже; тем не менее коитальные попытки в детском возрасте признали от 13 до 21% опрошенных Кинзи белых мужчин и около 5% женщин .
Разумеется, распространенность детских генитальных игр и их техника могут быть существенно разными в разных социальных, культурных и этнических средах; у Кинзи эти показатели значимо коррелируют с образовательным уровнем респондентов. Сами термины «кои-тальная игра», «гомосексуальная игра» условны и неточны, так как они описывают поведение, не раскрывая его сути. Мотивы участия в таких играх могут быть самыми разными. Очень часто в них нет ничего эротического, это просто «исследовательская деятельность» или обычная ролевая игра, в ходе которой ребенок осваивается с определенными социальными ролями и ситуациями.
Тем не менее широкая распространенность таких игр даже в условиях жесткого контроля свидетельствует об их, психологической закономерности, особенно если вспомнить приведенные выше этнографические данные и сведения о «половой социализации» у приматов. Ужас взрослых при столкновении с подобными случаями преувеличен и может травмировать ребенка. Кроме того, из этих данных вытекает ошибочность мнения 3. Фрейда о существовании «латентной фазы» психосексуального развития, когда ребенок якобы вообще не интересуется проблемами пола. Просто 7-10-летний ребенок уже знает основные правила приличия и его поведение качественно отличается от поведения 3-5-летнего. Интерес к половой жизни, как и некоторые формы сексуального экспериментирования, не исчезает, а только видоизменяется. Отсюда следует невозможность априорной, годной на все случаи жизни, интерпретации поступков и вопросов ребенка. Большей частью, как справедливо писал А. С. Макаренко, так называемое детское половое любопытство - обычная исследовательская деятельность или ролевая игра, в которой ребенок «примеряет» и проигрывает незнакомые ему ситуации. Если маленький ребенок настойчиво вторгается в запретную область или нарушает принятые в ней правила (например, показывает гениталии или говорит «неприличные» слова), то в большинстве случаев это не сексуальный, а социальный эксперимент - нарушение правила как способ его про верки и познания; здесь действует та же логика, что и в детских игровых «перевертышах», исследованных К. И. Чуковским. Однако в такой игре могут быть и эротические моменты. Особенно усиливаются они в период полового созревания.
Гормональные сдвиги действительно вызывают изменения в строении тела и новые сексуальные переживания, а неравномерность физического и психосоциального развития побуждает подростка заново осмысливать и оценивать свою половую и сексуальную идентичность во всех ее соматических, психических и поведенческих проявлениях. Пубертат качественно меняет структуру полового самопознания, потому что теперь впервые обнаруживается и закрепляется уже не только половая, но и сексуальная идентичность субъекта, включая его сексуальные ориентации.
Распространенные в переходном возрасте тревоги по поводу своего телесного облика, нередко принимающие форму синдрома дисморфофобии, часто связаны именно с половыми признаками или несоответствием своего тела стереотипному и завышенному образу маскулинности /фемининности. Таковы беспокойства по поводу полноты, недостаточного роста, гинекомастии^ у мальчиков, гирсутизма у девочек, якобы Тсороткого полового члена (помимо больших природных вариаций в длине полового члена, сказывается оптическая иллюзия: собственный половой член мальчик видит сверху, а чужой - сбоку, поэтому он может казаться длиннее) и т. п. Хотя течение пубертата зависит от половой конституции индивида и даже служит ее индикатором, гормональные процессы, эротические переживания и поведение (мастурбация, сексуальное экспериментирование) и эмоциональные привязанности и влюбленности развиваются в значительной мере автономно, гетерохронно. Их соотношение у разных людей различно, а содержание сексуальных интересов и эротических фантазий подростка в значительной мере определяется его детскими переживаниями, а также культурными нормативами.
Поскольку о подростковой и юношеской сексуальности существует огромная литература , обследовавших 376 12-18-летних американских подростков 1962, 1965 и 1968 гг. рождения, сопоставлены 8 автономных параметров биологического, внутриличностного, межличностного и социокультурного аспектов развития: 1) вовлеченность в свидания и сексуальную активность; 2) принятие себя, самоуважение; 3) феминисткие полоролевые установки; 4) девиантная среда общения; 5) значение свиданий и сексуальной жизни, какие субъективные потребности они удовлетворяют; 6) коммуникативные трудности разнополого общения, недостаток сексуальной компетентности; 7) напряженные жизненные события и ситуации; 8) сексуально-активная среда общения. Оказалось, что сексуальное поведение подростка (фактор 1) непосредственно зависит только от того, насколько важное и какое именно субъективное значение ей придается (фактор 5). Высокое самоуважение и напряженные жизненные события повышают, а недостаток опыта разнополого общения снижает значение этой стороны жизни. Коммуникативная некомпетентность в свою очередь связана с пониженным самоуважением, которое отчасти зависит от напряженных жизненных ситуаций. Высокая сексуальная активность подростка позволяет предсказать его вовлеченность в девиантную социальную среду и в сексуально-активное окружение, причем обе эти среды взаимосвязаны.
Это исследование ставит серьезные вопросы. Некоторые социологи полагают, что рост сексуальной активности подростков - следствие прежде всего либерализации половой морали и специфической юношеской субкультуры. Майкл Ньюком и соавт., напротив, нашли, что принадлежность подростка к девиантной и сексуально-активной среде не позволяет предсказать его сексуальное поведение, тогда как последнее позволяет предсказать его групповую и субкультурную принадлежность. Иными словами, подростки выбирают такую среду общения, которая соответствует избранному ими стилю поведения и подкрепляет его. Напряженные жизненные ситуации стимулируют поиск девиантной и сексуально-активной среды прежде всего путем практического вовлечения в такие отношения, что в свою очередь отражает влияние нормативных ориентаций более общей социальной среды.
Эти представления соответствуют общей логике современной психологии развития, которая требует учитывать взаимодействие макросоциальных, средовых, индивидуально-типологических и прочих факторов .
Психологические факторы имеют решающее значение и при оценке такого типичного явления подростковой и юношеской сексуальности, как мастурбация. Как справедливо замечает Г. С. Васильченко , старый спор о вреде или пользе мастурбации в значительной мере объясняется неверной постановкой вопроса. Существует не один, а несколько типов мастурбации, имеющих между собой весьма мало общего: детская генитальная игра, не связанная с семяизвержением и оргазмом; мастурбация периода юношеской гиперсексуальности; мастурбация как временная замена нормальной половой жизни у взрослых; вынужденная, навязчивая мастурбация, вытесняющая прочие формы половой жизни, и т. д.
Подростковая и юношеская мастурбация статистически самая массовая; по данным разных исследователей, ей отдают дань 70-90% мужчин и 30-60% женщин. По данным Кинзи , ею занимались 93% мужчин и 62% женщин, причем «пик» приходится у мужчин на подростковый и юношеский возраст. По данным П. Хертофта, между 12-м и 18-м годом в Дании мастурбируют 93% мальчиков. По данным Ф. Зигуша, Г. Шмидта , к 17 годам мастурбировали 94% юношей и 53% девушек ФРГ; «пик» приходится на 13-15 лет, после чего мастурбаторная активность снижается, уступая место другим формам полового удовлетворения. По данным Штарке и Фридриха , средний возраст начала мастурбации у мальчиков - 14,4, у девочек - 15,6 года; интенсивнее всего мастурбируют 14-15-летние мальчики.
Возраст начала и прекращения активной мастурбации тесно связан с возрастом начала половой жизни. И то, и другое сегодня происходит раньше. По данным опроса студентов ФРГ, в 1966 г. в 12 лет опыт мастурбации имели 32% мальчиков и 18% девочек; в 1981 г.- соответственно 42 и 31%. К 20 годам такой опыт имеют 92% мужчин (в 1966 г. 87%) и 73% женщин (в 1966 г. 46%) . Связь между мастурбацией и началом половой жизни (половой акт или петтинг с оргазмом) хорошо видна в данных табл. 6.
Подростковая мастурбация служит средством разрядки полового напряжения, вызываемого физиологическими причинами (переполнение семенных пузырьков, механическое раздражение гениталий и т. д.). В то же время она стимулируется психическими факторами: примером сверстников, желанием проверить свою половую потенцию, получить физическое удовольствие и т. д. У многих мальчиков мастурбация вызывает первую эякуляцию, причем чем раньше созревает подросток, тем вероятнее, что он мастурбирует. Интенсивность и частота мастурбации индивидуально варьируют, но у мужчин они значительно выше, чем у женщин. Из числа 4 занимавшихся мастурбацией 16-17-летних школьников ФРГ в течение последнего (перед опросом) года 1 раз в месяц и реже мастурбировали 13% мальчиков и 53% девочек, дважды - 14 и 11%, 3-5 раз -24 и 16%; 6-10 раз - 31 и 8%; 11 - 15 раз - 12 и 7% .
Представление о том, что онанизм вызывает безумие (смягченный вариант - ухудшение памяти и умственных способностей), сложившееся в конце XVIII- начале XIX века, основывалось на наблюдениях в психиатрических больницах, где пациенты часто мастурбируют на глазах у персонала. Однако у психически больных отсутствуют моральные запреты, нет других способов полового удовлетворения, да и эмоциональная жизнь их очень бедна. Навязчивая интенсивная мастурбация является в этих случаях не причиной, а следствием психического и социального одиночества.
Не подтверждается и тезис о том, что юношеская мастурбация снижает половую потенцию взрослого. Гигиенические рекомендации избегать факторов, способствующих половому возбуждению подростков, вполне обоснованы, но преувеличивать эти опасности не следует. Как пишет А. М. Свядощ, «умеренная мастурбация в юношеском возрасте обычно носит характер саморегуляции половой функции. Она способствует снижению повышенной половой возбудимости и является безвредной» .
По данным Г. С. Васильченко , больше всего мастурбантов среди сексуально здоровых и, наоборот, больше всего никогда не мастурбировавших - среди мужчин с наиболее тяжелыми расстройствами потенции. По данным Кинзи и А. М. Свядоща , у женщин, занимавшихся мастурбацией до начала половой жизни, аноргазмия встречается втрое реже, чем у никогда не мастурбировавших. Некоторые сексопатологи даже рекомендуют мастурбацию как одно из средств лечения женской фригидности и аноргазмии. Разумеется, тут нет причинной связи. Страх перед мастурбацией часто связан с общим негативным отношением к сексуальности и подавленностью эмоциональных реакций, что отрицательно сказывается на половой жизни индивида. Здесь также существуют проблемы психологического порядка.
Оргазм, достигаемый при мастурбации, неполноценен* в том смысле, что половое удовлетворение замыкается на самого субъекта; тут нет коммуникативного начала - важного компонента взрослой сексуальности. Механическая мастурбация закрепляет в сознании подростка представление о «сексе» как о чем-то грязном и низменном, а доступность этого способа удовлетворения может тормозить вступление в более сложные и проблематичные гетеросексуальные отношения. Мастурбация обычно сопровождается яркими эротическими образами и фантазиями, в которых подросток может выбирать себе любых партнеров и любые ситуации; только 11% мальчиков и 7% девочек из числа мастурбирующих 13-19-летних американцев сказали, что никогда не фантазируют во время мастурбации . Условнорефлекторное закрепление мастурбаторных фантазий может создать у подростка нереалистичный эталон, по сравнению с которым его реальный сексуальный опыт, на первых порах почти всегда сопряженный с известными трудностями, может показаться разочаровывающим.
Наконец, древние табу и представления о порочности и опасности мастурбации глубоко сидят в сознании подростка, поэтому мастурбация оставляет у многих подростков чувство вины и страха перед последствиями. Пытаясь бороться с «дурной привычкой» (самое мягкое выражение, употребляемое взрослыми), подросток обычно, как миллионы людей до него (но он-то этого не знает), терпит поражение. Это вызывает у него сомнение в ценности собственной личности, особенно волевых качеств, снижает самоуважение, побуждает воспринимать трудности и неудачи в учебе и общении как следствия своего «порока». Это не только доставляет неприятные переживания, но иногда способствует развитию невротических реакций. Многие мужчины склонны считать подростковую мастурбацию причиной своих взрослых сексуальных трудностей, а у женщин она часто связана с пониженным самоуважением. Фактически же при нормальном развитии, после начала стабильной половой жизни мастурбация либо прекращается, либо резко снижается, оставаясь одним из возможных дополнительных способов сексуального удовлетворения.)
Применительно к подросткам и юношам тревожить должны не сам факт мастурбации (так как это массовое явление) и даже не ее интенсивность (так как индивидуальная «норма» связана с половой конституцией), а превращение мастурбации в навязчивость, вредно влияющую на самочувствие и поведение старшеклассника. Однако и в этих случаях мастурбация большей часты») служит не столько причиной плохой социальной адаптации, сколько ее симптомом и следствием. Этот вопрос имеет принципиальное значение для педагогики. Раньше, когда мастурбация считалась причиной необщительности, замкнутости подростка, все силы направляли на то, чтобы отучить его от этой привычки. Результаты были, как правило, ничтожны и даже отрицательны. Сейчас поступают иначе. Вместо того чтобы втолковывать подростку, как плохо быть онанистом (что только увеличивает его тревогу), пытаются тактично улучшить его коммуникативные качества, помочь занять приемлемое положение в обществе сверстников, увлечь интересной коллективной игрой. Как показывает опыт, эта «позитивная» педагогика гораздо эффективнее.
Обсуждая проблемы подростковой и юношеской сексуальности, нужно всегда помнить два обстоятельства: экспериментальный характер их сексуального поведения и то, что эротические потребности и интересы подростков часто опережают развитие их эмоционально-коммуникативных свойств и навыков, от которых в конечном счете зависит возможность сочетания физической близости с психологической интимностью и взаимопониманием. Оба эти обстоятельства неспецифичны для сексуальности. Как известно, даже «нормы» психического здоровья у подростков несколько иные, чем у взрослых. Подростковое сексуальное экспериментирование, если рассматривать его вне психологического контекста, также нередко выглядит патологическим. Например, 22,4% белых мужчин из «очищенной» выборки Кинзи признали в своем прошлом опыте какие-то сексуальные контакты с животными (женщин - только 5%). Чаще всего это мастурбация животных, но бывают и коитальные попытки; пик такой активности приходится на 12-15 лет 1. Однако это не устойчивая зоофилия, а лишь временный способ сексуального удовлетворения из-за отсутствия других ^возможностей или просто из любопытства.
Значительно чаще, чем принято думать, происходят и сексуальные контакты между сибсами (т. е. между братьями и сестрами) 2. При опросе студентов американских колледжей (около 800 человек), имеющих братьев и сестер, такие контакты от сравнительно невинных генитальных игр до полового акта признали 15% девушек и 10% юнюшей . В 74% случаев это были гетеросексуальные, а в 26% -гомосексуальные контакты (16% между братьями и 10% между сестрами)..40% респондентов были в момент события младше 8 лет, но в 73% случаев по крайней мере один из партнеров был старше 8 лет, а в 35% случаев респондент был старше 12 лет. У трети опрошенных такой опыт был однократным и никогда не повторялся, у других подобные контакты повторялись; 27% опрошенных продолжали их в течение года. Влияние этого опыта на дальнейшее психосексуальное развитие, видимо, неоднозначно: одна треть опрошенных восприняла его положительно, вторая - отрицательно, треться - безразлично. Однако старшие братья и сестры, чаще всего подростки, нередко (четверть всех случаев) применяют к младшим насилие. Это усиливает возможную психическую травму, тем более что, как правило, дети никому об этом не рассказывают. По другим американским данным [Мартинсон Ф., 1984], сексуальные игры и иные сексуальные контакты между братьями и сестрами были в 10% случаев; у мальчиков 57% этих контактов гетеро- и 43% -гомосексуальные, у девочек соответственно 73 и 27%.
Особенно сложную проблему подростковой сексуальности представляют гомоэротические чувства и контакты, о которых пойдет речь в последней главе этой книги. Однако стабилизация сексуальной ориентации - не единственная задача психосексуального развития в переходном возрасте. Не менее сложной задачей является формирование способности любить, предполагающей соединение чувственности и нежности. Еще 3. Фрейд отмечал, что в сознании мальчика-подростка чувственно-эротическое влечение и потребность в психологической близости и тепле сначала разобщены, так что грубые, лишенные всякой духовности, эротические фантазии нередко сосуществуют с мечтой о нежной и возвышенной любви, в которой нет ничего сексуального.
Писатель В. Вересаев, вспоминая о своей гимназической влюбленности одновременно в трех сестер, писал: «Поражает меня в этой любви вот что. Любовь была чистая и целомудренная, с нежным, застенчивым запахом, какой утром бывает от луговых цветов в тихой лощинке, обросшей вокруг орешником. Ни одной сколько-нибудь чувственной мысли не шевелилось во мне, когда я думал о Конопацких. Эти три девушки были для меня светлыми, бесплотными образами редкой красоты, которыми можно было только любоваться. А в гимназии, среди многих товарищей, шли циничные разговоры, грубо сводившие всякую любовь к половому акту». Хотя будущий писатель не говорил в таком тоне о своих чувствах, он тем не менее «внимательно вслушивался в анекдоты и похабные песни». «Я развращен был в душе, с вожделением смотрел на красивых женщин, которых встречал на улицах, с замиранием сердца думал,- какое бы это было невыразимое наслаждение обнимать их, жадно и бесстыдно ласкать. Но весь этот мутный поток несся мимо образов трех любимых девушек, и ни одна брызга не попадала на них из этого потока. И чем грязнее я себя чувствовал в душе, тем чище и возвышеннее было мое чувство к ним».
Такая раздвоенность чувств, обусловленная, с одной стороны, противоречивостью культурных норм («чистая любовь» в противоположность «грязному сексу»), а с другой - трудностями психосексуального развития, характерна и для современных подростков и юношей. Отличной иллюстрацией может служить рассказ Юрия Власова «Белый омут». Его герой, курсант военного училища, мечтает о большой, всеобъемлющей любви и в то же время страдает от своей чувственности и влюбчивости: «Я человек без воли. У меня нет твердости в характере. Женщины - это позорная слабость. Настоящий мужчина должен знать свое дело, служить ему. Женщины не способны отвлечь его. Это у слабых, дряблых людей все интересы в женщинах. И вообще, что значит женщина? Это развратно, гадко говорить сразу о многих женщинах. Должно быть имя, которое я стану боготворить. Я встречу одну, полюблю одну и никогда не увижу никого, кроме нее. А я? Я?.. Мысль о том, что я смею думать о поцелуях, огорчает. Почему я так испорчен? Почему прикосновения к Наденьке были столь желанны? Почему брежу ими?..»
Извечные темы школьних диспутов - как отличить любовь от увлечения, можно ли любить одновременно троих и т. п.- на самом деле вовсе не смешны. Они волнуют не только юношей, но и девушек. Передо мной дневник ленинградской школьницы (сейчас уже взрослой). Его центральная тема - безответная, тянущаяся с 6 класса любовь к однокласснику. В 8 классе рядом с этим чувством на короткий срок возникает совсем иное: «Витька - самый сильный мальчишка из нашего класса и самый лучший физкультурник. И вот у меня появилось теперь вдруг сильное желание обнять его, прислониться к нему... Такого чувства я к Сашке не испытывала. Мне хотелось быть с ним всегда рядом, но не это. Конечно, я много мечтала о ласках, но я всегда мечтала об этом, когда была одна. Когда я была с ним рядом, я совершенно забывала об этом. С Витькой - наоборот. Это чувство возникает тогда, когда мы садимся близко друг к другу или когда я прикасаюсь к его руке. Дома я о нем никогда не думаю. Сегодня, кажется, в первый раз... Что делать? Ведь это просто гадость, когда чувствуешь такое к человеку, которого нисколько не любишь».
Педагогика традиционно заботилась о подавлении в подростках чувственности путем табуирования телесных переживаний, «грязных разговоров» и т. п. Однако обсуждение запретных тем со сверстниками не только помогает подростку получить информацию, в которой ему отказывают взрослые, но и осознать естественность своих переживаний и отчасти разрядить их напряженность, ослабить страх смехом. Как ни отвратительна подростковая похабщина, в известном смысле она выполняет те же функции, что и «смеховая сексуальность» взрослой культуры. Мальчики-подростки, которых неудержимо тянет говорить на эти темы, вовсе не обязательно вырастают эмоционально ущербными. Трудности психосексуального порядка, пожалуй, чаще встречаются у тех, кто стоит в стороне, чьи эротические переживания не находят вербализации и поэтому уходят вглубь и закрепляются.
Не в силах принять собственную формирующуюся сексуальность такие подростки бессознательно стараются отгородиться, спрятаться от «фактов жизни» с помощью психологических защитных механизмов." Один из них, детально описанный Анной Фрейд,- аскетизм, подчеркнуто презрительное и враждебное отношение ко всякой чувственности, которая кажется такому подростку низменной и грязной. Его идеалом становится не просто контроль над своими чувствами, а полное их подавление. Другая типичная подростковая защитная установка - интеллектуализм. Если «аскет» хочет избавиться от чувственности, так как она «грязна», то «интеллектуал» находит ее «неинтересной». Хотя требования моральной чистоты и самодисциплины сами по себе вполне положительны, их гипертрофия влечет за собой искусственную самоизоляцию от окружащих, высокомерие и нетерпимость, за которыми кроется страх перед жизнью.
Ни один морально ответственный взрослый не станет специально дразнить и разжигать подростковую сексуальность, но и слишком жестко табуировать ее естественные проявления не следует. Это может вызвать обратный эффект - тайную и в силу этого болезненную одержимость запретным «сексом» либо иррациональный страх, который отрицательно скажется на половой жизни взрослого. Очень многие психосексуальные нарушения коренятся именно в ошибках полового воспитания.
Однако здоровая сексуальность предполагает не только принятие собственной чувственности и телесного Я, но и выработку целой системы нравственно-коммуникативных качеств и навыков, которые можно приобрести только в практическом общении с другими людьми. А. С. Макаренко был глубоко прав, когда писал, что человеческая любовь «не может быть выращена просто из недр простого зоологического полового влечения. Силы "любовной" любви могут быть найдены только в опыте неполовой человеческой симпатии. Молодой человек никогда не будет любить свою невесту и жену, если он не любил своих родителей, товарищей, друзей. И чем шире область этой неполовой любви, тем благороднее будет и любовь половая» .
По данным К. Штарке и В. Фридриха , сексуальная удовлетворенность и психическое благополучие взрослого человека во многом зависят от морально-психологической атмосферы, в которой протекало его детство. Доверительные отношения с родителями, особенно с матерью, общая эмоциональная раскованность и открытость семейных отношений, терпимое, светское отношение родителей к телу и наготе, отсутствие жестких вербальных запретов, готовность родителей откровенно обсуждать с детьми волнующие их деликатные проблемы - все эти факторы облегчают ребенку формирование здорового отношения к сексуальности. Однако они в свою очередь зависят от множества социокультурных условий: образовательного уровня родителей, моральных принципов, усвоенных ими в детстве, и их собственного сексуального опыта, а также от общих ценностных ориентаций культуры, на которые осознанно или неосознанно равняются индивидуальные семейно-бытовые отношения, вербальные запреты, телесный канон и т. п. Игнорировать эти исторические, прежде всего национальные, различия и пытаться насильственно ломать их - бессмысленно и опасно.
Помимо семейных условий, важным фактором психосексуального развития человека является опыт разностороннего, с раннего детства, общения между мальчиками и девочками. И эксперименты с животными, и многочисленные наблюдения за детьми показывают, что коммуникативные свойства личности, ее способность к эмоциональному сопереживанию и душевной открытости во многом зависят от.дружеских отношений с лицами противоположного пола в детстве. Не нужно бояться детских и подростковых влюбленностей. Хотя они подчас представляют взрослым много хлопот, в долгосрочной перспективе отсутствие таких контактов гораздо опаснее.
Несмотря на всю демократизацию взаимоотношений между юношами и девушками, психологически они совсем не так элементарны, как подчас кажется взрослым. Современный ритуал ухаживания проще традиционного, зато он нигде не кодифицирован, что создает нормативную неопределенность. Характерно, что большая часть вопросов, задаваемых подростками и юношами, касается не столько психофизиологии половой жизни, всей сложности которой они еще не осознают, сколько ее нормативной стороны: как надо себя вести в ситуации ухаживания, например во время свидания, когда можно (и нужно) целоваться и т. д.
Озабоченность ритуальной стороной дела иногда настолько сильна, что молодые люди остаются глухи к переживаниям друг друга, даже собственные чувства отступают перед вопросом, «правильно» ли они поступают с точки зрения норм своей половозрастной группы. Ухаживание - это игра по правилам, которые, с одной стороны, весьма жестки, а с другой - довольно неопределенны. Не заботиться об этих правилах может лишь тот, кто уже овладел ими или кто целиком поглощен любовью. Первое дается опытом, второе - глубиной и зрелостью чувства.
Это касается не только ритуала знакомств, свиданий, поцелуев, но и самой интимной близости. Хронологическое расстояние от знакомства и влюбленности до половой близости у современной молодежи значительно короче, чем раньше. Например, среди немецких (ГДР) юношей и девушек, опрошенных К. Штарке, одновременное начало любовных и сексуальных отношений с будущим супругом /зафиксировано у 5%, с интервалом в 1 мес - у 13%, до четверти года - у 29%, до полугода - у 22%, до года-у 19%, более года - у 12% . У 40% опрошенных К. Штарке молодых людей уже первая любовь завершилась интимной близостью (у 50% первая любовь осталась целомудренной, а 10% начало половую жизнь еще до настоящей влюбленности) .
Однако независимо от мотивации и нравственной стороны дела сексуальная инициация, т. е. ^первая половая близость, часто напоминает экзамен. Хотя это событие предвосхищается в мечтах и ему, как правило, предшествует определенная подготовка (петтинг и т. п.), оно нередко сопряжено с психологическими трудностями. Неопытный юноша иногда боится неудачи (отсутствия эрекции или преждевременной эякуляции), девушка не уверена в своей сексуальной привлекательности, обоих могут шокировать непривычные телесные запахи, семенная жидкость и увлажнение влагалища иногда воспринимаются как «грязь» и т. п. Обилие незнакомых ощущений и сама ситуация «проверки», «испытания» заставляют молодых людей прислушиваться больше к своим собственным переживаниям, чем к чувствам партнера, что отнюдь не способствует самозабвению.
Согласно традиционным нормам, ведущая роль в сексуальной инициации принадлежит мужчине, который «учит» женщину сексу/* заставляя женское тело «звучать». В прошлом веке, когда мужчины, во всяком случае из господствующих классов, приобретали первый сексуальный опыт в публичных домах или со старшими женщинами, а затем передавали его своим молодым, и несведущим женам, большей частью так оно и было.(Сегодня сексуальная инициация чаще происходит среди сверстников, которые одинаково неопытны. В дальнейшем юноши стараются преувеличивать, а девушки - скрывать свою искушенность. Однако опыт мастурбации или краткосрочный сексуальный контакт еще не делает мальчика мужчиной. Не зная особенностей женской психофизиологии, он ждет реакций, похожих на его собственные. В таком же положении находится и девушка, которая должна в придачу скрывать свои желания, чтобы не поставить партнера в обидное для его мужского достоинства положение «ученика». Отсюда следует большая, чем в прошлом, необходимость систематической, в том числе сексологической, подготовки молодежи к браку.
Переживание первого полового акта, как и все прочие человеческие переживания, в высшей степени индивидуально, обобщать их весьма рискованно. Например, многие убеждены, что дефлорация всегда очень болезненна; у некоторых девушек ожидание боли вызывает панический страх. Между тем опрос 130 американских студенток показал, что сильную боль при первом сношении испытали 32,3%, умеренную - 40, никакой боли не ощутили 27,7%. У одних (39,2%) боль длилась несколько минут, у других (13,1%) -меньше часа, у третьих (10%) - несколько дней. При этом, вопреки распространенному мнению, эти болевые ощущения гораздо меньше зависят от возраста, сексуальной искушённости и нежности мужчины, нежели от собственных психологических установок и, возможно, анатомо-физиологических особенностей женщины. Для каких-либо практических выводов этих данных недостаточно; ожидание боли в одних случаях может усиливать, а в других - уменьшать боль, но сама проблема заслуживает серьезного внимания гинекологов.
Очень различны и субъективные оценки первого кои-тального опыта. По данным Штарке и Фридриха, 81% мужчин и 51% женщин оценили свой первый половой акт вполне положительно, 11 % мужчин и 18 % женщин нашли его не особенно удачным, а треть женщин - даже неприятным . Это может объясняться как устойчивыми личностными, так и случайными ситуативными причинами - уровнем ожиданий, эмоциональным настроем, характером отношений и поведением партнера, морально-эстетической оценкой происходящего, внешней обстановкой и т. д.
Поскольку подростковая и юношеская сексуальность доставляет родителям и учителям много забот, раннее (по каким нормам - обычно не уточняется) начало половой жизни ассоциируется в обыденном сознании с различными отрицательными явлениями - плохой успеваемостью, преступностью, алкоголизмом, нервно-психическими расстройствами и т. д. Такая связь действительно существует. Например, по данным А. Венера и К. Стюарта, общий уровень сексуальной активности у американских подростков статистически значимо коррелирует с такими действиями, как кражи, угон автомашин, вандализм и насилие, а в меньшей степени - также с употреблением слабых наркотиков, курением, употреблением алкоголя и сильных наркотиков (девиантные действия называются в порядке тесноты их связи с сексуальной активностью) . Связь между коитальным опытом подростков и их участием в делинквентных действиях обнаружили также П. Миллер и У. Саймон . Ранняя половая жизнь и добрачное сожительство значимо коррелируют у американской молодежи с употреблением наркотиков, в частности марихуаны . Однако универсальны ли такие зависимости и какова их причинно-следственная связь?
