Сообщение о труде женщин на руси. Какую технику использовали древнерусские ремесленники? Мужское ремесло в Древней Руси

Всероссийский конкурсисследовательских

краеведческих работ учащихся

Тема: "Есть женщины в русских селеньях..."

Номинация: Культурное наследие

ученица 3 «А» класс ГОУ НОШ № 992

г. Москва. Управа р-на «Братеево»

Домашний

адрес: г. Москва, ул. Братеевская, д.39/12, кв.342

св-во о рождении I -БА №633404

Научный

руководитель: Захарченко Ирина Валериевна,

Учитель начальных классов, ГОУ НОШ 992 «Излучина»

СОДЕРЖАНИЕ

1.Цель проекта

2. Задачи проекта

3. Гипотеза проекта

4. Прогноз

5. Введение

6. Положение женщины в семье и материнство

7. Ведение домашнего хозяйства

8. Труд женщин в поле

9. Русский народный женский костюм

10. Праздники

11. Заключение

12. Список литературы

ЦЕЛЬ ПРОЕКТА: Узнать, как жили наши предкина Руси.

ЗАДАЧИ ПРОЕКТА: Изучить виды женского труда в различное время года; определить роль женщины в семье.

ГИПОТЕЗА ПРОЕКТА: Важность женского труда в прошлые времена и в настоящее время.

ПРОГНОЗ: Без женского труда не обойтись.

ВСТУПЛЕНИЕ

Века протекали - все к счастью стремилось,

Все в мире по нескольку раз изменилось,

Одну только бог изменить забывал

Суровую долю крестьянки…

Посещая занятия в русском музее нашей школы, я заинтересовалась, как жили наши предки в далекие времена, как трудились, как наряжались, как вели домашнее хозяйство, как отмечали праздники. О тяжкой доле женщин я узнала и из стихотворений Н.А.Некрасова. Мне стало очень интересно, и я решила сравнить жизнь женщин-крестьянок тех времен с трудом и бытом русских женщин в настоящее время. Вот что я смогла узнать и хочу рассказать вам.

ПОЛОЖЕНИЕ ЖЕНЩИНЫ В СЕМЬЕ И МАТЕРИНСТВО

Есть женщины в русских селеньях

С спокойною важностью лиц,

С красивою силой в движеньях,

С походкой, со взглядом цариц,-

Их разве слепой не заметит,

А зрячий о них говорит:

«Пройдет - словно солнце осветит!

Посмотрит - рублем подарит!»

Г
лавой семьи на Руси был муж. А жена и дети ему полностью подчинялись. Мужа для девушки подыскивали родители, и до свадьбы, как правило, она его не видела. После свадьбы ее новым «хозяином» становился муж. Выходить за пределы дома, знакомиться с кем-то, вести беседы жена могла лишь с разрешения мужа. Даже у себя дома, жена не имела права тайно от мужа есть или пить, получать или дарить подарки.

Семьи обычно были большие. Жена вела все домашнее хозяйство, воспитывала детей.

Руки крестьянки – от них зависело благополучие семьи. Они всё умели делать, никогда не знали отдыха, они защищали слабого, были добрыми и ласковыми ко всем родным и близким.

ВЕДЕНИЕ ДОМАШНЕГО ХОЗЯЙСТВА

Трудно, очень трудно жилось женщине-крестьянке. Много забот на ее плечах. И дом, и дети, и муж.

Обучение всем женским работам начиналось с раннего детства. Маленькие девочки с шести-семи лет уже помогали взрослым. Они сушили в поле лен, зимой пробовали прясти из него нити, старшие помогали приглядывать за младшими.

Прядение и ткачество были самыми трудоемкими из всех видов работ. Почти пять месяцев в году, с ноября по март, проводила она за прялкой.

Женщины трудились и зимой и летом, готовили пищу, ухаживали за скотом, занимались огородом, стирали, шили, пряли, ткали. Очень большое внимание уделялось дому. Женщины следили за чистотой, мыли и скребли пол, лавки, стол, а перед праздниками и стены.

ТРУД ЖЕНЩИН В ПОЛЕ

В полном разгаре страда деревенская...,

Доля ты! - русская долюшка женская!

Вряд ли труднее сыскать....

Работой по дому у женщины был заполнен весь день, но летом они помогали мужьям и на сенокосе, жатве, при молотьбе.

Красавица, миру на диво,

Румяна, стройна, высока,

Во всякой одежде красива,

Во всякой работе ловка.

И голод и холод выносит,

Всегда терпелива, ровна...

Я видывал как она косит:

Что взмах-то готова копна!

Сенокос в русской деревне считался одной из приятнейших сельских работ. Очень часто на дальние луга крестьяне выезжали всей деревней. Женщины для работы надевали не только чистое белье, но даже одевались по-праздничному.

Косили косой, горбушами (серпами), все время согнувшись. Девушки дружно работали граблями, пели песни и шутили. Из сена делали копны, метали в стога. Каждая старалась сложить копну или стог покрасивее. Часто на лугу водили хороводы, играли на гармониках и жалейках. После сенокоса устраивали общий праздник.

Когда поспевало зерно, начиналась жатва. Женщины крестьянки были также сильны, проворны и выносливы как мужчины. Работая в поле, они пели песни связанные с жатвой.

(Песня):

Жали мы, жали,

Жали-пожинали-

Жнеи молодые,

Серпы золотые,

Нива долговая,

Постать широкая;

По месяцу жали,

Серпы поломали,

В краю не бывали,

В краю не бывали,

Людей не видали.

Перед наступлением осени зерно сушили и молотили цепами. И тут женщины работали наравне с мужчинами.

РУССКИЙ НАРОДНЫЙ ЖЕНСКИЙ КОСТЮМ

Женская одежда состояла из длинной рубахи с рукавами. Поверх нее надевали сарафан или юбку-поневу. Голову покрывали платком.

Девушки могли ходить с открытой головой. Они заплетали одну косу и украшали голову лентой, обручем или венцом.

Одежду в крестьянской семье всегда делали женщины. Они обрабатывали лен, пряли из него нитки. Это была очень трудная работа. Женщины сами шили одежду, красили нитки, вышивали праздничные наряды. Чем трудолюбивее была женщина, тем тоньше и белее были рубахи у ее семьи, тем красивее на них узоры.

Большое значение уделялось вышивке. Она имела свой смысл. (Вышила женщина елочки - значит она желает человеку счастливой жизни. Родился у нее ребенок. И его простую рубашечку она украсит вышивкой в виде прямой линии яркого цвета. Это прямая и светлая дорога, по которой должен идти ее ребенок).

10. ПРАЗДНИКИ

У мели русские женщины работать, умели и отдыхать.

УДелу - время, потехе - часФ, - так еще в старину говорили наши предки.

С особым размахом отмечались церковные праздники – Рождество со святками, Пасха, Крещение, Троица. Также много праздников было связано с посевной, сенокосом, уборкой урожая. Редкий праздник на Руси обходился без хороводов. Любое место подходило - и роща, и луг, и двор. Женщины и мужчины, старики и дети, но чаще всего девушки участвовали в хороводе. И обязательно звучали народные инструменты .

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Труд женщин в прошлые времена

Труд женщин в настоящее время

Ведение домашнего хозяйства

Убирались в доме. Воду носили из колодцев, топили печь дровами, готовили в печи, стирали руками, ухаживали за скотом.

Моют дома вручную полы, окна, посуду, вытирают пыль, готовят пищу для всей семьи, в деревнях держат скотину, топят печь, носят воду из колодцев, часто стирают руками.

Труд женщин на земле

Женщины сеяли, жали, косили сено, метали в стога.

Работают на приусадебных участках, а в деревнях косят косами, заготавливают сено, работают в поле.

Рукоделие

Сами пряли, ткали, шили одежду всей семье.

Шьют своими руками, вышивают, штопают, подшивают, вяжут, украшают одежду.

Сравнивая жизнь женщин в прошлые времена и в настоящее время, я пришла к выводу, что русским женщинам всегда приходилось много трудиться. И сейчас, с появлением новых машин и механизмов, доля женского ручного труда остается очень высокой как в городских семьях, так и в селах и деревнях.

ЛИТЕРАТУРА

- Интернет-ресурсы

- Произведения Н.А.Некрасова

- Л.С. Лаврентьева «Культура русского народа»

- Н. Майорова «Русская история»

В X - XVII вв. все женщины - даже те, кто в силу обстоятельств был удален от внесемейной экономики - были вовлечены в многообразную трудовую и организационную деятельность, хотя бы в пределах домохозяйств или собственных вотчин.

О том, что считалось «женской работой», как работали женщины, как относились они сами и общество того времени к их труду в ранний, «домосковский» период (X - XV вв.), исследователи могут судить лишь по крайне скупым и немногочисленным упоминаниям в нарративной литературе, судебных актах, случайным записям на полях книг, редким свидетельствам частной переписки (новгородским берестяным грамотам). В изобразительном материале X - XV вв. (фресках, миниатюрах) женщины, если и присутствуют, то никаких функций не выполняют, создавая лишь «толпу».

Менее всего известно о повседневной работе сельских жительниц Древней Руси, составлявших большинство населения. Чувство неуверенности в материальной обеспеченности и неуверенности духовной - определяло их поведение. Ежедневная работа в поле и по дому занимала у женщин из непривилегированных слоев общества подавляющую часть светового дня. «Труждались» в поле и дома все члены семьи, в том числе женщины, так как буквально над каждой семьей в Древней Руси постоянно висела угроза голода. Частые неурожаи были подлинным бедствием в X - XV вв., уносившим человеческие жизни, подобно эпидемиям. Хлебные нероды заставляли порой древних русов покидать насиженные места целыми семьями, продав (как мать некого Гордея, автора берестяного письма XII в.) или даже просто бросив старое жилье с хозяйством при нем.

Позже, в эпоху складывания единого государства (XIV - XV вв.) качество жизни, особенно в городах, по сравнению с ранним периодом, заметно повысилось, но принцип самообеспечения преобладал. На массовом уровне потребности людей и характер их потребления во многом определялись климатическими условиями. Средневековым русам жилось тяжелее, чем жителям юга Европы: морозный и холодный климат требовал большего количества пищи, иной структуры питания (значительной роли белковых продуктов), но он же позволял хранить подолгу съестное на «ледниках» (в погребах). Забота о том, чтобы в них всегда был запас продуктов, лежала на женщинах. Итальянец А. Контарини специально отметил, что «в конце ноября сельские жители убивают своих коров и свиней и вывозят их на продажу», причем хозяйки и слуги покупают мясо целыми тушами и, таким образом, «употребляют в пищу животных, убитых за три месяца и более».

На плечах женщин лежала и забота о домашних животных, содержавшихся в холодное время года в небольших клетях вблизи домов или в самих домах. Даже в XVII в. иностранные путешественники отмечали, что «женщины у них доют коров, с которыми живут в одной избушке». Загодя приходилось заготавливать корм скоту на зиму: в культурном слое XI - XIV вв. археологам часто встречаются серпы и косы-«горбуши», которыми женщины работали, заготавливая солому, сено.

Недостаточно высокий уровень развития сельскохозяйственной техники (орудия делались преимущественно из дерева с железными рабочими частями) обусловливал высокие временные затраты при выполнении работ. Вряд ли в средневековье существовало ролевое и функциональное разделение обязанностей, какое-либо деление на «мужской» и «женский» (более легкий) труд. Женщины работали наравне с мужчинами, в том числе, вероятно, и во время посевной, и на пахоте, и при сборе урожая, и при его обработке. Древнейший русский закон - «Русская Правда» подтвердила распространенность ситуации, когда «жена с дчерию» «страдовали» за умершего мужа и отца из расчета: год «страды» за одну гривну долга господину.

Выполнение женщинами ряда производственных операций в поле и в огороде требовало от них подчас не толь¬ко ловкости или сноровки, но физической мощи. Одна поливка огорода (воду носили кувшинами) могла занять до половины суток. Когда грядки обрабатывались примитивными деревянными «заступами» и мотыгами-«лыскарями», огородничество также требовало немалых усилий. Часто работа, делавшаяся женщинами, была просто непосильной. Она безвременно старила сельских жительниц, несла с собой не только «руци посиневшие и опухшие», но и куда более серьезные болезни, преждевременные смерти.

Поскольку в условиях натурального хозяйства масса предметов домашнего обихода должна была производиться домашним способом и из местного сырья, постольку на плечах женщин в крестьянских семьях лежала немалая часть дел, связанных с одеждой. Вместе с мужчинами их жены, сестры, дочери, невестки мяли лен, теребили и трепали пеньку, сучили и чесали нити, стригли овец специальными ножницами, «били» и валяли шерсть. Вечерами же пряли, ткали грубое полотно. Многие умели выделывать меховые шкурки на верхнюю одежду и кожу на кожаные «поршни» (в одной из берестяных грамот содержится приказание ремесленницам «посолить» свежую кожу, но не «пелить» (пялить, распяливать) «ничимо же»). Некоторые женщины умели драть лыко на лапти, кроить и шить головные уборы, одежду, обувь - так что «вси свои ее одени» (одеты) были.

Некоторые необходимые предметы прядильной и ткацкой работы, в частности круглые глиняные пряслица и деревянные веретена, сохранили имена владелиц - «Полин пряслень», «Потворин пряслень», «Бабин пряслень», «Иринин». Находки веретенных пряслиц, равно как длинных игл и точилок для них буквально во всех женских захоронениях домонгольского времени свидетельствует о том, что прядение и последующие опера¬ции по производству ткани и шитью одежды буквально «от веку» считались «женскими». Об этом говорит языческий культ древнеславянской богини ткачества - Мокоши, которая изображалась в виде женщины, пальцы которой обращаются в гребни прялок (типичный мотив архаической вышивки).

С XIV в. в русских городах уже существовала профессия вышивальщицы. Частично утраченный образец письма-расчета о заказе на вышивку сохранила берестяная грамота № 228 (XIV в.), в которой заказчик или заказчица перечисляют предполагаемые операции, за которые будет выплачено по расценкам: стирку и беление полотна («хама»), а затем его расшивание «зелоным», «церленым», «жолтым шолками». Немало женщин-холщевниц и белильщиц было в новгородских ремесленных «рядах».

Женщины непривилегированных сословий Древней Руси рано овладели сложным тканьем с узорами, работая на простом ткацком стане. Это женское «тружданье» требовало большого уменья, необычайного терпения и внимания. Легче было вышить орнамент на готовой ткани или нашить его как полоску сверху (археологам известна такая тканая лента, предназначенная для нашивания на начельник княгини Анны, матери в. кн. Владимира Святославича). Однако на праздничной и парадной одежде знати рисунок был вытканным. Курганные древности, находки археологов в культурных пластах XIII - XIV вв. и особенно книжные миниатюры свидетельствуют, что древнерусские женщины достигли в прядении, ткачестве и вышивках изумительного мастерства. И хотя многие ткани княжеских одежд были привозными, однако уже к XII в. некоторые древнерусские мастерицы освоили особый прием вышивки («клопец») - ручное подражание роскошным импортным аксамитам.

В конце XIV в. у древнерусских прядильщиц появились самопрялки, приводимые в движение маховым колесом с помощью ножной педали. Они существенно облегчали и убыстряли работу, но были принадлежностью лишь крупных хозяйств.

Известно также, что в крупных хозяйствах типа вотчин звенигородского князя Юрия Дмитриевича (начало XV в.) или «посадницы» Марфы Борецкой (конец XV в.) имелись специальные «ставные дворы», в которых крестьянки ткали полотно для своих господ. Некоторые документы даже позволяют утверждать, что к XV в. появилась особая специализация в «женском ткачестве»: среди исполнительниц господских заказов в составе приданого за дочерью, данного вдовой московского боярина Ксенией Ивановной Плещеевой, названы «бралья скатерница» и «девка-тонкопрядица».

В элитной среде «прилежание пяличное» давало не меньший, а освобожденное от гнета обязательности, даже больший импульс для проявления индивидуального вкуса и самоактуализации женщины. Работы «люботрудниц» - царицы Анастасии Романовой (первой жены Ивана Грозного) и царевны Ксении Годуновой (дочери царя Бориса) хранятся сегодня в ризнице Троице-Сергиевой лавры. Не менее известны и прикладные работы знаменитой интриганки середины XVI в. Евфросиньи Старицкой, удаленной Иваном Грозным с политической арены в Воскресенский женский монастырь на Белоозере. Для ее неуемной энергии необходим был выход, и потому организация на Белоозере, а затем и в Горицком монастыре знаменитых золото-ткацких мастерских стала формой «замещения» деловой активности княгини.

Очевидно, что большинство повседневных эмоциональных отношений и связей возникало у женщин в процессе выполнения ими различных производственных операций. Девочек начинали готовить к домашним работам с 4-5 лет, целенаправленно обучали с 7 лет (в том числе и в княжеско-боярской среде). Появление в сборниках для назидательного чтения тезиса о педагогическом значении работы относится к сравнительно позднему времени (не ранее XVI в.), когда труд стал пониматься как средство самообуздания и самовоспитания. Тогда же самоотверженная работа женщины стала приравниваться к самоотдаче в молитве, подвигу благочестия. В XVII в. отношение к женскому труду как к норме жизни отразилось в «Сказании о Дракуле», в котором плохая работа оказалась приравненной к преступлению (Дракула, увидев на каком-то человеке рваную рубашку, приказывает наказать его молодую жену: «Почто ты леность имевши к мужу своему? Он должен… тебе хранити, а ты срачицы не хочешь ему учинити, а здрава сущи телом! Ты еси повинна…»).

Составитель «Домостроя» протопоп Благовещенского собора Сильвестр, подробно расписав, как учить дочерей «всякому порядку, и промыслу, и рукоделию», невольно выразил собственную оценку роли «трудового обучения» в частной жизни матерей и воспитываемых ими девочек. Поздние нарративные тексты упоминали уже девичье «прилежание в предивенном пяличном деле», а также «хитро-ручное изрядство» и «шелковидное ухищрение» в контексте положительных характеристик юных невест. Отмеченная Сильвестром рачительность хозяйки к каждому кусочку, крошке, лоскутку, воспитываемая в девушках с детства, показывает, насколько ценились в частной жизни человека допетровского времени все эти блага: еда, питье, одежда.

Православная идея «воспитания работой» не противоречила и народной традиции, которой была свойственна поэтизация труда. Если в православных текстах труд часто подразделялся на престижный «мужской» (пахота, строительство) и не столь престижный «женский» (приготовление пищи, уход за скотиной, ткачество), то народная традиция уважала любой труд в равной степени. В фольклорных и письменных источниках часты упоминания мужчин, занятых приготовлением пищи, и женщин, выполняющих «мужскую» работу. Такие сведения есть и в сказках, и в пословицах. Посетивший Россию в конце XVII в. посол Рима в Москве Я. Рейтенфельс вообще отметил, что «женщины трудятся на полях гораздо более, чем мужчины».

Быт и работа незажиточных горожанок во многом напоминали образ жизни в деревне. Как и в сельской местности, женщинам в городе приходилось заботиться о заготовке продуктов впрок, следить за их сохранностью, уметь распределять заготовленное на более или менее длительные сроки. Вставать женщинам в городе приходилось, как и крестьянкам, очень рано, засветло. Церковные правила, осуждавшие тех, кто «ленящеся лежат» по утрам, закрепляли лишь то, что складывалось традиционно. День начинался с забот о тепле и воде. Последнюю приносили ежедневно из колодцев - ведрами на коромыслах, кувшинами, которые, кстати говоря, подписывались теми, кому они принадлежали («Федорин кувшин»). Каждая хозяйка должна была уметь управиться с длинным ухватом, которым ставились в печь специально предназначенные для готовки в ней глиняные горшки. И хотя, по словам заезжих иностранцев, в большинстве домов «посуды было немного: 3-4 глиняных горшка и столько же глиняных или деревянных блюд», тем не менее и эта нехитрая домашняя утварь требовала ухода, что, вероятно, было тоже «женским делом».

Хотя некоторая часть посуды типа братин и ендов использовалась за столом вкруговую, большинство предметов были все же индивидуального пользования (ложки, тарелки, чары, чаши и иные сосуды для питья, которые можно увидеть на миниатюрах, изображающих свадебные пиры). Она требовала значительного времени для содержания в чистоте, что, по мнению итальянца А. Контарини, в условиях «невероятных» морозов «было непросто».

Нелегким было в X - XVII вв. и приготовление повседневной и праздничной пищи - дело, также традиционно считавшееся «женским». В питании большинства горожан и крестьян допетровского времени преобладали мучные продукты. В XI - XIII вв., чтобы растереть зерна ржи, ячменя, овса, проса на ручных мельницах (жерновых поставах), растолочь их в деревянных ступах с массивными металлическими пестиками, приготовляя самое распространенное (по крайней мере с XI в.) и часто упоминаемое в письменных источниках блюдо - «кашу», нужно было приложить немало усилий и затратить много времени. О тех, кто готовил пищу («сочиво» - кашу из бобовых) для стола зажиточного руса XII в., было сказано, что они «работающе и делающе съ потьмъ» эту работу.

Молоко и молочные продукты использовались как в натуральном, так и в сквашенном виде (сметана, «сыр» - в смысле творог), что говорит о рачительном отношении древнерусских хозяек к продуктам питания и знании ими способов сохране¬ния скоропортящейся еды. Известные по раскопкам культурных слоев древнерусских городов мутовки для сбивания сливок, сработанные из еловых сучковатых палочек, позволяют подтвердить предположения об усложнении рациона питания со второй половины XIII в.

Сравнительно подробно из повседневных кулинарных занятий женщин может быть описано приготовление хлеба. В X - XIII вв. мельничное дело еще не выделилось в особую ремесленную специальность, поэтому молоть зерна на «състроение хлебное» женщинам приходилось «поставив жерновы, своима руками», как то делала мать Феодосия Печерского (XII в.). Достаточно одного взгляда на части каменных жерновов ручной мельницы домосковского времени, чтобы удивиться тому, как подобная длительная и трудоемкая операция выполнялась представительницами «слабого пола».

В древнерусских бедных семьях, не имевших возможности оплатить услуги мельника, эта обязанность всегда лежала на плечах женщин, хотя в церковной литературе иногда можно встретить утверждение, что это работа мужская, в отличие от собственно выпечки.

Хлеб выпекался женщинами в Древней Руси чаще всего кислый, с помощью «укропа» (теплой воды с солью). «Хлеби чисти зело» (обычный) приготовлялся на каждый день, а на праздник вся семья могла ожидать от хозяйки «хлебов съ медъм и съ макъм творени» - сладких (правда, выпекать хлеб на воскресенье и праздники хозяйка должна была накануне, в сам «господский день» работать запрещалось).

Их овощей женщины отдавали предпочтение капусте и репе. «Огород с капустником» впервые упомянуты в Грамоте смоленского князя Ростислава Мстиславовича 1150 г., но о способах приготовления произра¬ставших там «зелий» существуют лишь догадки. Вероятнее всего, овощи жарили, варили или парили в котлах и горшках, получая нечто вроде похлебки («ухи») из овощей с мясом или рыбой. Одним из наиболее древних овощных блюд, готовившихся женщинами в древнерусских семьях был «бърщ».

Рачительные и домовитые «жены» домосковской Руси знали немало секретов изготовления различных напитков - кваса (самое раннее упоминание 996 г. в Повести Временных лет), «житнаго» пива, медов, в том числе «чистаго» и «пъпьряного» (настоенного с перцем), которые состояли «из чистого меда с листьями хмеля» и хранились в огромных глиняных корчагах, зарытых в землю, «бъчках» и «кадях». Стояли все эти посудины в особых погребах («медушах»), куда женщинам приходилось, вероятно, не раз спускаться в течение дня. Иностранные путешественники (например итальянец Амвросий Контарини, побывавший в русской земле в XV в.), отмечали, что «хмельной напиток, готовившийся из меда с хмелем… весьма недурен, в особенности, когда он стар». Надо думать, что древнерусские хозяйки того времени (пользуясь лексикой автора «Хождения Богородицы по мукам» - мудрые «икономки») знали оптимальные сроки хранения медов и подачи их к столу.

Повседневная готовка требовала от женщин проявления ловкости, сноровки, готовности к экспериментированию. И хотя по словам барона Августина Майерберга, побывавшего в России уже в период правления царя Алексея Михайловича (XVII в.), обыкновенный стол московитов «никогда не нарушал правил умеренности», хотя церковные дидактики наставляли своих прихожанок в греховности «лакомства» - все же благодаря ежедневному кулинарному творчеству русских женщин у московитов XVI - XVII вв. развился вкус к сложно приготовляемым блюдам, стал разнообразнее праздничный и повседневный стол. Правда, это касалось лишь зажиточных горожан и знати.

Поразившие некоторых из иностранцев кулинарные изыски русских хозяек - жаркое из вымоченных в уксусе и пряностях лебедей или «малиновый мед» - были результатом повседневного женского творчества в области искусства приготовления пищи, обмена кулинарными «хытростями» между женщинами-соседками. Русские просветители XVII в. в своих педагогических сочи¬нениях настаивали на том, что умение стряпать, домашние секреты в этой области должны передаваться от матерей к дочкам «измлада». Так оно, вероятно, и было.

В зажиточных семьях Древней Руси и Московии XVI - XVII вв. женщины, разумеется, не столько готовили сами, сколько были распорядительницами в своих больших хозяйствах. Примечательно, что к середине XVII в. в русской литературе появились героини, поведение которых оказалось окрашено красками «живства» и «подвижности». Именно в таком тоне и ключе стало изображаться отношение женщин к работе, причем именно не к мелочным домашним обязанностям, а к деятельности в широком смысле слова. Одна из повестей XVII в. утверждала невозможность успешной деятельности, когда «на душе мутица», «делать. ничего не хощет[ца]», косвенно признавая результативность лишь того труда, который превратился в душевную потребность. Этой мысли вторила другая повесть, героиня, которой «так стала жить и труждаться, что в подивление всем окольным людям», «с великою борзостию, с большим заводом (побуждением других к таким действиям. - Н. П.), которым все „дивовались“.

„Празднохождение“ женщины окончательно оказалось причисленным к грехам, в которых необходимо каяться: от любого человека, и от женщины в том числе, ожидалось постоянное участие в какой- то деятельности. Пользуясь языком Сильвестра, наставлявшего домохозяек, женщины середины XVII столетия стали хлопотуньями, которые „сами накакож, никоторыми делы, опрочь немощи, без дела не были“.

Толчком к изменениям в общественном сознании, в умонастроениях московитов второй половины XVII в., ставших.заметными за несколько десятилетий до петровских преобразований, послужило усиление втягивания женщин в дела распоряжения и управления земельными владениями. Документы земельных сделок середины и второй половины XVII в. рисуют увлекательную и во многом неожиданную картину активной хозяйственной и предпринимательской деятельности землевладелиц, прежде всего помещиц. Сами обстоятельства - постоянные и частые отлучки мужей на „государеву службу“ - заставляли „жен дворянских“ подолгу выполнять функции управительниц поместий, показывая себя властными и расчетливыми домодержицами. В пользу этого говорит количество сделок второй половины XVII в., заключенных женщинами от собственного имени и по поручению мужа.

Хотя значительная часть женщин принадлежала к собственницам личных земельных угодий, далеко не каждая из них располагала „прикащиками“ или ключницами (которые ежедневно отчитывались перед своими хозяйками о выполнении поручений), поэтому управлять своей „землицей“ дворянкам приходилось самостоятельно. Немалыми трудностями организационно-экономического характера диктовались жалобы помещиц на неисполненность тех или иных распоряжений, отсутствие или нехватку денег, ими же объяснялся униженно-просящий тон ряда женских пи¬сем. Однако „тон“ переписки» мужчин и женщин второй половины XVII в. предстает в ином свете, когда в поле исследовательского анализа попадают послания самих «служивых» женам и сестрам, реже - дочерям. Тон в них уверенно-распорядительный: «Ты, сестрица, прикажи смотрет[ь], чтобы безоброчно рыбы не ловили», «деньги изволь прислать не мешкав», «прикажи половить рыпки и на мою долю…».

Главы семейств почитали совершенно естественным оставлять дом и немалое хозяйство, в котором вечно кто-то «бегал», «не слушал», «не доправлял» и «не сыскивал», на попечение своих жен, сестер или же взрослых (замужних) дочерей с их мужьями. Женщины принимали такое положение как должное. Тон их писем по экономическим вопросам, написанных не родственникам, а посторонним людям, отличала сухая деловитость и лаконичность, отсутствие каких бы то ни было отличий от их отцов и «супружников» в стиле общения с челядью («вели купит[ь], «сохрани», «не пусти», «вели прислать»). Впрочем, чисто эмоциональную окраску некоторых отношений и связей собственниц и зависимых от них должников или просто малоимущих родственников тоже не следует сбрасывать со счета: женщины были зачастую мягче и восприимчивее к чужой боли.

Отчасти такое положение сложилось оттого, что «жены дворянские» (реже - вместе с дочерьми), отвергнувшие, по словам летописца, «женскую немощь и вземши мужскую крепость», занимались во время длительных отлучек мужей организацией всей (а не только экономической) жиз¬ни своего имения. За период супружества они стремились накопить более или менее приличный «капитал», чтобы обеспечить приданым дочерей и себя до конца жизни и не «остатися без вена, без обучению делу, в долгах с многими малыми детми» (именно так охарактеризовал - без тени сочувствия! - быт вдовы служивого человека, обреченной на голодное существование, автор «Слова о милости» (XVII в.) Евфимий Чудовской. «Сухие» материалы земельных сделок и тех частных писем, которые касались распоряжения недвижимостью, характеризуют роль женщины в русской семье допетровского времени именно как роль лица, от¬ветственного за будущее всей семьи, ее организующего центра.

Иерархическая зависимость женщин разных поколений, распределение семейных ролей, принятие такого «порядка», высокий авторитет старшей женщины в повседневной, в том числе хозяйственной, жизни, заставляют не только признать очень раннее складывание отношений господства и подчинения между представительницами разных поколений в неразделенной семье. Картина живой и многотрудной деятельности женщин из среды состоятельных горожан московского общества позволяет задуматься о том, насколько справедлив расхожий стереотип, рисующий знатных московиток XVI - начала XVII в. бесправными «теремными затворницами», прозябавшими в скуке и в темноте. Даже частная жизнь цариц была не совсем такой, какой ее привыкли представлять, как ее описали иностранцы и, опиравшийся на их «записки» знаменитый книгочей XIX в. И. Е. Забелин.

«Предметом для размышлений» цариц и их окружения были по утрам не только «женския рукоделия» и богомолье, но и доклады о разных делах (1634 г.), которые они принимали по ведомству Постельничего приказа, определяя расходы, выдачи, покупки, а также отвечая на челобитные, чаще всего от женщин же. Правда, хозяйственные распоряжения, в том числе касающиеся принадлежавших царицам вотчин, были редки. Со второй половины XVI в. этими делами ведали доверенные лица цариц, выбранные ими самими или их мужьями. Основную часть челобитных и писем на имя цариц составляли просьбы о благословлении на брак (особенно среди приближенных ко двору), назначении вдовьего или «кормиличного» пенсиона или его повышении, о крещении в православную веру (царицы часто выступали восприемницами новокрещенных и богато их одаривали). Распоряжения цариц в виде пометок фиксировали чтицы на полях челобитных. И все же даже русские царицы повседневно отнюдь не скучали и не томились от безделья.

Все женщины - даже те, кто в силу обстоятельств был удален от внесемейной экономики - были вовлечены в течение всего рассмотренного времени (X - XVII вв.) в многообразную трудовую и организационную деятельность, хотя бы в пределах домохозяйств или собственных вотчин.

Код для вставки на сайт или в блог.

Любое древнее общество - это доминирование мужчин, и если отстраниться от истории Древней Руси, то, к примеру, Древний Рим, Древний Египет, Древний Восток или Греция, также выстроены по общественным принципам, в которых женщине отводилось второстепенное положение. Что касается положения женщины в Древней Руси , то, к примеру, в древнейшем летописном своде "Повести Временных лет" сообщений, связанных с представительницами слабого пола, в пять раз меньше, чем посвященных мужчинам. Женщины и дети в древнерусском обществе рассматриваются как дополнение к мужчине. Именно по этой причине на Руси девицу до замужества часто называли по отцу, но не в виде отчества, а в притяжательной форме, например "Володимеряя". После вступления в брак в той же "владельческой" форме называли по мужу, подразумевая "мужняя жена", то есть "принадлежащая мужу". Женщины в Древней Руси были ограничены в своих правах, как и во всех древних обществах. Вместе с тем это не означает, что женщины были отстранены от участия в государственных делах. Ярким примером могут служить княгиня Ольга, дочери Ярослава Мудрого и внучки Владимира Мономаха, которые были вполне социально активными и яркими личностями.

Княгиня Ольга (около 890-969 гг.) была первой христианской киевской княгиней. Будучи женой первого великого князя Киевского Игоря(годы правления: 912-945 гг.), после его смерти управляла государством до совершеннолетия их сына Святослава. Обычай кровной мести, который существовал в раннесредневековой Руси, заставил Ольгу покарать убийц ее мужа. Княгиня Ольга сочетала в себе энергию, незаурядный ум и редкие государственные качества. Она впервые создала систему управления княжеством, вела успешную борьбу с соседним племенем древлян, нередко угрожавшим ее государству, а также стремилась к расширению связей Руси с сильнейшими державами того времени - Византией и империей Оттона. Ольга, по сути дела, провела первую в истории Руси финансовую реформу, установив фиксированный размер дани, порядок ее сборов и их систематичность

Исторические документы свидетельствуют о том, что княгини принимали участие в государственных делах. Так подписи княгинь стояли на важнейших законодательных документах того времени. Подпись жены князя Владимира Святославовича (годы правления: 980-1015 гг.) Анны стояла на Церковном уставе. Более того, без ее подписи документ не имел бы законодательной силы, так как Анна, будучи сестрой византийского императора, действовала от имени византийского духовенства. Другим примером может служить документ более позднего времени (XVвек) - Устав новгородского князя Всеволода, где наряду с подписями самых влиятельных лиц Новгорода стояла также подпись жены князя, "княгини Всеволожей". Участие княгинь в деятельности законодательной и исполнительной власти является показателем высокого уровня развития государственной, социальной, правовой и культурной систем Древней Руси.

Летопись "Повесть временных лет" упоминает о сестре Ярослава Владимировича (Ярослава Мудрого) - Предславе, которая являлась активной участницей борьбы за его воцарение на киевском престоле в 1015-1019 гг.

Дочь Ярослава Мудрого - Анна Ярославна (годы жизни: около 1024 - не ранее 1075 г.) вышла замуж за короля Франции Генриха. Она являлась правительницей Франции в период малолетства их сына Филиппа. Зная латынь (официальный язык того времени), Анна обладала привилегией ставить свою подпись на документах государственной важности, что было уникальным явлением для французского королевского двора того времени.

Внучка Ярослава Мудрого, дочь великого князя киевского Всеволода Ярославича Анна Всеволодовна основала в 1086 г. при киевском Андреевском монастыре первую известную в истории Руси школу для девочек.

Женщины в Древней Руси , принадлежащие к княжескому сословию или имевшие духовный сан (в частности, игуменьи) становились основательницами монастырских школ. В летописях упоминаются имена многих боярынь и княгинь, принимавших участие в политической жизни отдельных княжеств, а также правивших единолично.

Ордынское иго существенно изменило общую картину социально-правового положения женщин в русских удельных княжествах. Русские летописи середины XIIIвека почти не упоминают об участии женщин в политической жизни. Жены и дочери русских князей в основном представлены как объекты захвата, насилия и плена. Однако и в этот период можно привести в качестве примера жену Дмитрия Донского - суздальскую княжну Евдокию, сыгравшую большую роль в истории Московского княжества.

Однако столь заметную роль в истории доводилось играть только женщинам из привилегированного сословия, именно они могли быть полноправными представительницами в своей вотчине или в княжестве, обладательницами личных печатей, символизировавших их власть, а также регентами или опекунами. Знатные женщины в Древней Руси отличались высоким уровнем образования и культуры по тем временам, именно это позволяло им участвовать в государственных делах и управленческой деятельности. Более того, княгини обладали очень серьезными имущественными правами, им подчас принадлежали целые княжеские волости, которыми они могли распоряжаться по своему усмотрению, в том числе и решать, что из этих земель достанется их сыновьям. Что касается представительниц низших сословий, то тут значение женщины было существенно иным.

Многие историки пишут о деспотических порядках, царивших в рядовой древнерусской семье. Муж, глава семейства, был холопом по отношению к государю, но при этом был полноценным государем для своей семьи в собственном доме. Все домочадцы полностью были ему подчинены, и прежде всего это касалось женской половины дома. , будучи еще не замужем, не имела права самостоятельно выходить за пределы родительской усадьбы. Мужа ей подыскивали родители, до свадьбы она его не видела. После замужества новым ее "хозяином" становился муж. не могла без разрешения мужа выходить за пределы дома, включая и посещение церкви. Знакомится, вести с кем-нибудь разговоры, дарить подарки и вообще осуществлять общение вне дома женщина также должна была только испросив разрешение супруга. Доля женского труда в русских крестьянских семьях всегда была необычайно велика, женщине даже приходилось браться за соху. Очень тяжела была доля младшей невестки в семье (жены самого младшего брата), которая, переехав в семью своего мужа, оставалась пожизненной служанкой в доме.

Неписанные законы общества диктовали определенное поведение мужа и отца. В его обязанности входило "поучение" домашних, которое состояло в систематических побоях жены и детей. В древнерусском обществе считалось, что если муж не бьет жену, то он "о своей душе не радеет", и будет "погублен". Только в XVIвеке были предприняты попытки как-то защитить жену и ограничить произвол мужа. В частности "Домострой" (памятник русской литературы XVIвека, который является сборником советов, правил и наставлений во всех сферах жизни человека и семьи) вводит некоторые ограничения в устоявшуюся систему домашнего насилия. Рекомендуется бить жену "не перед людьми, наедине поучить" и "никако же не гневатися" при этом, и "по всяку вину" (из-за мелочей) "ни по виденью не бите, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колотить, никаким железным или деревяным не бить". Видимо, в обыденной жизни женщины в Древней Руси подвергались серьезным избиениям, поскольку автор "Домостроя", давая советы мягче обращаться с женами, поясняет, что у тех, кто "с сердца или с кручины так бьет, много притчи от того бывают: слепота и глухота, и руку и ногу вывихнут и перст, и главоболие, и зубная болезнь, а у беременных жен (значит били и их) и детем поврежение бывает в утробе". Именно поэтому давались советы наказывать жену не за каждую, а лишь за серьезную провинность, и не чем и как попало, а "соймя рубашка, плеткою вежливенько (бережно) побить, за руки держа"

В то же самое время следует отметить, что женщина в Древней Руси домонгольского периода обладала целым рядом прав. До выхода замуж она могла стать наследницей имущества отца. Самые высокие штрафы, согласно древнерусскому законодательству, платились виновными в "пошибании" (изнасиловании) и оскорблении женщин "срамными словами". Рабыня, живущая с господином в качестве жены получала свободу после смерти господина. Появление подобных правовых норм в древнерусском законодательстве свидетельствовало о широкой распространенности подобных случаев.

Широкие имущественные права женщина в Древней Руси получала после смерти мужа. Вдовы пользовались большим уважением в древнерусском обществе, они становились полноправными хозяйками в своем доме. Фактически, с момента смерти мужа, роль главы семейства переходила к ним. Имущественная правоспособность женщин в Древней Руси , особенно в привилегированных сословиях, была весьма значительной по сравнению с правоспособностью их современниц в западноевропейских государствах. Однако ее нельзя считать равной с правоспособностью мужчины, поскольку женщина находилась в семье под властью мужа или отца, и мужчины могли своей властью свести на нет все преимущества, прописанные для древнерусских женщин в законодательстве. В случаях, когда женщина не находилась под властью мужчины, например, будучи вдовой, она получала практически равную с мужчинами имущественную правоспособность.

В. М. Ефимова, В. Ю. Крутецкий

Научный руководитель - В. Ю. Крутецкий, канд. ист. наук, доцент

Ярославский государственный технический университет

Изучение разнообразных источников - фольклорных, письменных, материальных, этнографических - свидетельствует о двойственном отно­шении к женщине в древнерусском обществе. С одной стороны, совершен­но очевиден культ возвышенного женского начала - матери-Земли, Бого­матери, человеческой матери и материнства, уважение к женщине, как хранительнице семейного очага. С другой - отрицательное отношение к чувственности, которую выражает собой женщина и которое, бесспорно, связано с распространением на Руси христианских представлений. Жен­щина вела затворнический образ жизни, находясь большую часть времени в женской половине дома (тереме), не имея права куда-либо отлучаться без позволения мужа, даже принимать пИщ У. Несмотря на домашние семейное бесправие, женщина имела право обладать имуществом и распоряжаться им по собственному усмотрению. С особой заботой и почтением древне­славянское общество относилось к вдовам. Вдова признавалась главой се­мьи, могла распоряжаться и управлять имением ее покойного мужа. Иму­щественные и иные права вдов были подробно разработаны в древнерус­ском законодательстве.

Несмотря на зависимость женщины от мужа, ее положение в русском обществе не было приниженным. Оно соответствовало христианскому по­ниманию ее как хранительницы семейного очага. Именно на женщине ле­жала вся ответственность по организации и ведению домашнего хозяйства, воспитанию и обучению маленьких детей. Роль женщины в Древней Руси, писал историк В. В. Колесов, была исключительно велика, «поскольку для большинства, для младших членов коллектива, она - мать». Достойным для нее занятием считалось рукоделие. Одежду в крестьянской семье все­гда делали женщины. Они обрабатывали лен, пряли из него тонкие мягкие нитки. После чего лен превращался в белоснежные ткани, суровые холсты и праздничные кружева. С учетом того, что древнерусское хозяйство име­ло в значительной степени натуральный характер, женщина должна была заниматься разнообразными и крайне необходимыми домашними делами.

Критерием женской красоты тогда считалась белоснежная кожа, крас­ные щеки, соболиные брови дугой, светлые большие глаза, пышные фор­мы, высокий стан. Косметикой пользовались преимущественно женщины, средние и высшие слои общества - подводили брови, щедро использовали белила и румяна.

Технология «Умный дом» создавалась с одной целью – экономия времени, которое тратится на домашнюю рутинную работу. Новые технологии, применяемые в системе умного дома, поражают своим многообразием. С помощью, так называемой …

Научный руководитель - А. А. Киселев, канд. пед. наук, профессор Ярославский государственный технический университет Развитие рыночных отношений требует осуществления новой финан­совой политики, роста эффективности производства на каждом конкрет­ном предприятии химической …

К. Е. Разумова Научный руководитель - С. Н. Буликов, д-р экон. наук, доцент Ярославский государственный технический университет Актуальность изменений и нововведений обусловлена необходимо­стью адаптации организации к требованиям внешней и внутренней …

шшшшшшшшшш

"Женский день" в Древней Руси

© Е. А. ПОПОВА, доктор филологических наук,

© Т. В. ВЕРЕВКИНА

По данным этнографов и культурологов-славистов, в русском языке существовало разделение времени на мужское и женское, что оказало немалое влияние на уклад жизни Руси.

Так, распорядок дня у мужчин и женщин в русских деревнях был разным. Утренняя деятельность людей обоего пола - уповод или упру г ("время работы в один прием.., до еды и роздыху" ) - длилась с момента пробуждения до обеда (за исключением земледельческой поры и охоты) и протекала во дворе, когда старшие раздавали задания молодым. Любому делу предшествовал начал - осенение крестом и молитва, после чего младшие просили у старших благословения на работу. После завтрака мужчины и женщины работали порознь и позже, вновь по отдельности, обедали: сначала ели мужчины, затем женщины. Бывало и так, что женщины ели стоя, в то время как мужчины во время еды всегда сидели. Если же во дворе стояло два стола, то мужчины и женщины могли обедать в одно и то же время, но и тогда они оказыва-

лись в неравном положении: мужчины ели за передним столом, а женщины - за задним. В некоторых областях на Руси мыть руки перед обедом можно было только мужчинам (согласно данным Смоленского этнографического словаря 1914 г.) .

У русских крестьян, кроме того, в сутках выделялось именно женское время, особые женские часы. Согласно данным словаря В.И. Даля, на Руси существовал особый, "бабий счет времени, по пряже" - пряжей . Именно женской считалась часть суток с очень раннего утра до восхода солнца, и назывался этот период довстань, довстани ("очень рано утром, до встанья" ). Довстань - это событийное время, все отрезки которого были наполнены разными видами женской деятельности: крестьянки в это время занимались прядением, ткачеством, работой по дому, уходом за скотом .

В словесном народном обиходе очевидно противопоставление женских дней мужским. Женскими считались среда и пятница (реже суббота и воскресенье), мужскими - понедельник, вторник и четверг. Сразу бросается в глаза простое соответствие такого распределения грамматическому роду существительных. Но на самом деле за этим стоит давняя устойчивая традиция, определявшая трудовые действия, ритуалы, обычаи и повседневное поведение в конкретные дни. В зависимости от этого противопоставления накладывались запреты на те или иные виды мужской или женской деятельности (сев, жатву, прядение, ткачество) .

Осколки этих традиций нашли отражение в нашем языке. Так, фразеологизм семь пятниц на неделе связан с женским днем - пятницей. Это выражение восходит к языческому культу богини плодородия, воды, дождя, покровительницы материнства Мокоши. В пятницу, считавшуюся Мокошиным днем, запрещалось работать: нельзя было прясть, купать детей, начинать какое-либо дело и т.д. Христианство перенесло все атрибуты Мокоши на день Святой Параскевы Пятницы. В пятницу следовало поститься, поминать умерших. Пятницы были торговыми, базарными днями, когда заключались торговые и долговые обязательства, а тем самым и сроком исполнения этих обязательств. Тот, кто не выполнял своего обязательства, обещал исполнить его в следующий базарный день - в следующую пятницу. О человеке, который часто откладывал исполнение обещаний, стали неодобрительно говорить у него семь пятниц на неделе, то есть он часто меняет свои решения .

Типично мужским днем издревле был четверг - день Перуна, бога грома и молнии, которому возносили моления о дожде во время засухи. Считалось, что особенно охотно он исполняет их в свой день. Но поскольку такие мольбы не раз оставались тщетными, то в народе появилось выражение исполнится после дождичка в четверг, т.е. "никогда" .

Народные поверья, связанные с почитанием пятницы, берут начало от почитания единственной в пантеоне восточнославянских божеств представительницы женского пола - богини Мокоши. Имя ее упоминается наряду с Перуном, Дажьбогом, Стрибогом и другими языческими богами восточных славян в "Повести временных лет". Изображение этой богини находилось на вершине холма в Киеве рядом с идолами других божеств. С этим образом ассоциировалось множество функций: она являлась воплощением водной стихии (а точнее - земли в единстве с водой), распоряжалась влагой, плодородием, увеличением стад, "бабьим" домашним хозяйством, жизнью, судьбами людей (ср. с мойрами в греческой мифологии, прядущими нить судьбы; в русском языке: связать свою судьбу с кем-либо).

После принятия христианства на Руси образ Мокоши был замещен образом Св. великомученицы Параскевы Пятницы. Именно она считается покровительницей прядения, ткачества и вообще женского хозяйства и домашнего благополучия в православной культуре. Параскева Пятница была "бабьей святой", так как крестьянки считали ее своей заступницей. Кроме того, Параскеву Пятницу почитали как покровительницу брака и торговли, в ее честь строили храмы на торговых площадях. Святой Пятнице, несмотря на церковные запреты, приносили жертву, бросая в колодец пряжу, кудель. Долгое время в народной среде сохранялись многочисленные суеверия, связанные с Мокошей-Пят-ницей: в пятницу нельзя стирать белье, шить, пахать и боронить, даже варить пищу, нельзя прясть и оставлять кудель (а то Мокоша опрядет). Если ночью веретено урчит, говорили, что Мокоша пряла. Ее представляли в виде женщины с длинными руками и большой головой, которая ходит по домам и прядет шерсть. Любопытно, что запрет на стирку и шитье в пятницу сохранялся в России вплоть до начала XX века. Наказание невидимой пряхи было достаточно жестоким - она, согласно поверьям, могла истыкать "виновную" кудельной спицей или даже превратить ее в лягушку.

Культ Пятницы-Мокоши обнаруживается в особом пятничном календаре. Несмотря на то, что духовенство всеми мерами старалось изжить остатки языческой старины, в памяти русского народа сохранилась параллельная церковной система отсчета времени. Распределялись в году двенадцать пятниц следующим образом: 1-я пятница - в первую неделю Великого поста, 2-я - перед Благовещением (до 7 апреля, или 25 марта по старому стилю), 3-я - страстная пятница на Вербной неделе (перед Пасхой), 4-я - перед Вознесением, 5-я - перед Троицыным днем, 6-я - перед рождеством Иоанна Предтечи или днем Ивана Купалы (до 7 июля, или 24 июня по старому стилю), 7-я - перед Ильиным днем (до 2 августа, или 20 июля по старому стилю), 8-я - перед Успением (до 28 августа, или 15 августа по старому стилю), 9-я - перед днем Кузьмы и Демьяна (до 14 ноября, или 1 ноября по старому стилю),

10-я - перед днем архангела Михаила (до 26 октября, или 8 ноября по старому стилю), 11-я - перед Рождеством (до 7 января, или 25 декабря по старому стилю), 12-я - перед Богоявлением, Крещением (до 19 января, или 6 января по старому стилю) .

Важнейшими в языческом календаре считались 9-я и 10-я пятницы. Этот период - конец октября и первая неделя ноября - является началом нового цикла деревенских женских работ: тяжелая страда позади, хлеб убран, лен надерган, вымочен и оттрепан (на это уходит октябрь) и, по народным приметам, должен начинаться устойчивый санный путь и одновременно долгие зимние посиделки - коллективное прядение шерсти. Во время посиделок пелись песни, рассказывались сказки; раз-гадывались мудреные загадки; иногда работа перемежалась играми и танцами. Две главные пятницы стояли у начала этого сезона, открывали его. Празднества начинались тканьем обыденной пелены (то есть вытканной в один день) в честь 9-й пятницы. Девушки коллективно проделывали в один день весь годичный цикл работ: теребили лен, пряли, ткали, белили. А второй темой октябрьско-ноябрьских празднеств было сватовство и замужество .

Как видим, вся обрядность была связана с женскими делами, с началом брачного сезона и долгой поры женских работ. Отсюда можно признать именно 10-ю, главную пятницу, которая приходилась на 8 ноября (по старому стилю), древним восточнославянским женским днем.

Литература

1. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1991.

2. Крейдлин Г.Е. Мужчины и женщины в невербальной коммуникации. М., 2005.

3. Мокиенко В.М. Загадки русской фразеологии. М., 1990. С. 48.

4. Бирих А.К., Мокиенко В.М, Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии. Историко-этимологический справочник. СПб., 2001. С. 483.

5. Анисимова О.М., Кусков В В., Одесский М.П., Пятнов П.В. Литература и культура Древней Руси: Словарь-справочник. М., 1994. С. 318-319.

6. Мифы народов мира. Энциклопедия. М., 1989. Т. 2.

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст . Статьи высылаются в формате

СМИРНОВ ВАЛЕНТИН ГЕОРГИЕВИЧ - 2012 г.